Туда, где из монстров только ужи, ежи и совсем уж редко — дикие свиньи.
— Но ведь ситуация под контролем? — боязливо пискнула я.
— Конечно, — заверил меня Блэйд. — При потере контроля объявляется уровень один.
О, нет! То есть мы на грани катастрофы?
Мы почти бегом передвигались по опустевшим коридорам.
Со стен тускло светили сымитированные факелы, разбрасывая вокруг алые отблески. По задумке дизайнера или местного архитектора освещение должно было придавать этому месту загадочность и колорит. Но сейчас оно выглядело откровенно зловеще.
Я изо всех сил уцепилась за руку Блэйда, когда он неожиданно и резко затормозил.
Повернув голову, почти неслышно, одним движением губ, приказал:
— Достань Стило.
— Что случилось? — зашептала я в ответ.
Сильнее сжав пальцы, мне приказали замолчать.
Теперь я тоже услышала это — неприлично влажные, чмокающие звуки.
Осторожно, по стеночке, мы продвигались вперёд. В сторону, откуда доносились звуки. Оказывается, выдумки сценаристов о том, что глупые герои сами идут в глотку монстру — это не выдумка. Невозможно было не пойти и не посмотреть, что же там такое притаилось, как невозможно оставить в покое разболевшийся зуб, перестав тревожить его языком.
Не знаю, что думал увидеть Блэйд. Мне представлялось нечто вроде карнозавра, доедающего подвернувшийся под зубок обед.
Но то, что мы на самом деле увидели…
Пол коридора вместо ковра покрыла непонятная биомасса коричневого цвета. По консистенции оно напоминало нечто среднее между слизью и холодцом. Посреди этого безобразия, что не в сказке сказать, не пером описать, разверзлась зубастая дыра. Зубы, как на шарнирах, вращались во все стороны, то поднимаясь волной, то опускаясь. Начинали крутиться, наклоняясь то вправо, то влево. Их было немыслимое количество, треугольных и острых, как у голодной акулы.
Очень большой акулы!
Вместо нижнего этажа, который, естественно, ожидаешь увидеть в зияющей прорехе здания, светились звёзды. Будто там, под нами, летел космос.
— Что за хрень? — сорвалось с губ.
Лучше бы я в тот момент откусила себе язык.
«Чтозахрень» сомкнуло пасть и стало прорастать вверх, будто быстро строящийся термитный домик.
«Космос» исчез. Зато появилось много глазок, с симпатичными, как в мультике, ресничками. Все глазки с удовольствием глянули в нашу сторону и словно бы облизнулись.
— Бежим! — рявкнул Блэйд.
Снова схватил меня за руку и потащил за собой.
Непонятное коричневое нечто стало преследовать нас. Я такого ни в одном ужастике, ни в одном фентези не видела. Оно не бежало — двигалось, как река. Будто сама опора под нами разрушалась, меняла консистенцию, перестраивалась и становилось Чтозанахренью.
К сожалению, всё это происходило с такой скоростью, что рассказывать гораздо дольше, чем переживать. Непонятная фигня двигалась молниеносно.
Слух улавливал звук похожий на тот, что издаёт стоматологическая бормашина.
Потом я поняла, что пол уходит из-под ног и простилась с жизнью, успев подумать: «Как же нелепо всё заканчивается».
Крепко зажмурилась, с ужасом предвкушала как ужасные треугольные зубы сейчас перемясорубят тело несчастной Эммы в фарш и выплюнут останки в сияющую звездами черноту, прячущуюся за зубами.
Но вместо полу ощутила прикосновение гибких прохладных лент, обвивших тело и поднявших меня вверх. Открыв глаза, увидела парящую надо мной Азу Кадэр в фиолетовом костюме Танцующих с Ветром.
Длинные рукава разлетелись на ленты и теперь удерживали нас в воздухе. Оказывается, костюм имел не только эстетическое, но и вполне практическое значение?
Потолок над нами потерял плотность, и мы прошли через него, словно были бестелесными духами. Стоило миновать линию третьего этажа, как пол вновь затвердел.
Мы втроем (я, Блэйд и Ада) распростёрлись на нём без сил, а четвёртым неожиданно оказался Винтер.
— Что это такое там сейчас было? — с трудом переведя дыхание, вопросил Блэйд.
Отлично! Не я одна в непонятнках.
