родителями, но она всегда оставалась тихой и ласковой, и он любил ее за это.
А тот крик был даже не человеческим, в нем воплотилась чистая агония. Так кричит существо, которое вдруг понимает, что уже все – его жизнь подошла к концу. Не важно, готово оно или нет, на что оно надеялось, о чем мечтало. Оно подошло к черте и должно пересечь ее, а за чертой… за чертой ничего нет.
Хэллоуин рванулся к выходу, но Кирилл удержал его.
– Ваня, не смей!
– Но мы нужны ей!
– Она сказала нам не выходить! – напомнил младший брат. – Пока она или мама…
– Ты думаешь, Лена вернется, если мы ей не поможем?!
– Как ты ей поможешь? Ты даже не знаешь, что там творится!
– Вот и выясню, – отрезал Хэллоуин. – Пусти!
Но Кирилл вцепился в его руку обеими руками, повис на нем всем весом своего тела, как маленькая обезьянка, и не собирался разжимать пальцы.
– Не уходи!
– Я должен! Ты, если хочешь, оставайся!
– Когда мамы и папы нет дома, Лена за старшую, а Лена сказала нам сидеть здесь! Она знала, как надо… Да и что ты можешь? Ты слышал тот грохот? Там пришло что-то такое, что убьет тебя одним ударом!
Хэллоуин все это понимал. Да, Хелена знала, что делала, и ему совсем не хотелось встречаться с тварью, способной на такой вой. Но часть его рвалась туда, вперед, шептала, что нужно только начать, а остальное придет само, что он не может отдать сестру чудовищу.
Тогда он не понял, что это. Лишь много лет спустя, овладев своими способностями, Хэллоуин осознал, что в тот день в нем впервые проснулась кровь предков – тех, что не принимали культ белой крови, были гордыми и непобедимыми охотниками.
Мальчишке, спрятавшемуся в подвале, было далеко до таких откровений, он просто не хотел больше чувствовать себя беспомощным. Хелена снова закричала, и для него это стало последней каплей. Он резким рывком освободил руку и бросился прочь из шкафа.
– Не уходи! – крикнул ему Кирилл, но убежище так и не покинул.
На втором этаже, где они прятались, сохранился порядок – похоже, чудовище так и не добралось сюда. А вот на первом этаже царил хаос: дверь была разбита в щепки, мебель – разгромлена, на каменном полу остались глубокие борозды когтей. Но чудовище, пробравшись внутрь, не осталось здесь, как не осталась и Хелена, их голоса звучали снаружи.
Окончательно запутавшийся, сбитый с толку незнакомым ему страхом смерти, Хэллоуин выбежал из дома – и сразу увидел их.
Хелена едва успела добежать до середины сада, когда чудовище ее настигло. Это был жуткий уродец: силуэтом похожий на человека, но вместо кожи покрытый плотной шкурой, черно-коричневой, висящей на нем тяжелыми складками. Его лицо было словно скошенным, лишенным любых выступов – никаких скул, надбровных дуг или носа, только пасть на пол-лица и два черных провала глаз. Его руки и ноги были нечеловечески длинными и завершались вытянутыми пальцами с кривыми когтями.
Он настиг убегавшую девушку, прыгнул на нее, прижал к земле, ударил этими когтями, на которые даже смотреть было страшно, а уж почувствовать… Изумрудная трава была залита красным. Спину Хелены покрывали глубокие раны, в которых проглядывало что-то белесое, и хотя девушка все еще была жива и даже не потеряла сознание, она больше не пыталась двигаться, как будто превратилась в тряпичную куклу, и Хэллоуин не мог понять, почему.
От ужаса мальчишка застыл на месте, не зная, что делать дальше. Все, что он видел, впитывалось в его память, прожигало ее, будто перечеркивало то, чему его учили раньше. Он вдруг понял, что такое Смерть, от которой его родные презрительно отмахивались и о которой с почтением говорил один лишь Маркус.
Убедившись, что жертва больше не сопротивляется, существо соскочило с нее, перехватило ее за шею и подняло над землей. Хелена плакала, но ее руки, ноги и тело оставались неподвижны. В этот миг она и заметила брата – крохотную фигурку между ней и домом.
Она уже не была той Хеленой, которая пыталась спасти его и Кирилла. Она ведь была готова к этому не больше, чем они – просто она была старше и чувствовала ответственность. Но теперь она слишком много испытала, прошла через страдание, которое не сравнится ни с чем. В родных глазах Хэллоуин увидел страх погибающего животного, готового держаться за любую надежду, любую связь с миром живых.
Ее окровавленные губы двигались, и, хотя Хэллоуин не слышал ее голос, он понимал, что она шепчет.
Глаза Хелены стали мутными, она была не в том состоянии, чтобы сообразить: маленький тощенький мальчишка ничем ей не поможет. Она просто отчаянно не хотела умирать. А Хэллоуин, даже осознавая свою беспомощность, рванулся к ней, туда, потому что иначе не мог. Он понятия не имел, что будет делать, но он не хотел, чтобы Хелена осталась одна в своей боли.
Темное существо не обращало на него внимания. Жертва, которую оно получило, была больше, она уже разозлила чудовище погоней и
