выехал на обочину.
Дженнифер схватилась за ручку дверцы.
– Что это было? Что случилось?
– Прости, – сказал он. – Я увидел что-то такое на дороге.
Она оглянулась и посмотрела через заднее стекло:
– Ты уверен? Я ничего не вижу.
– Наверное, какая-то зверушка пробежала, – сказал Натан. – Не волнуйся.
Она положила руку ему на плечо:
– Ты устал? Хочешь, я сяду за руль?
– Нет, со мной все хорошо. – Он дернул плечом, и Дженнифер убрала руку. – Почему ты это сказала?
– Ты о чем?
– Ты сказала, что рада тому, что я больше не занимаюсь колонкой.
– О! Просто подумала, что тебе следует написать книгу, скажем, об этом вот путешествии. Ты очень талантлив, но колонка у тебя неприятная, она не похожа на тебя.
Натан присвистнул:
– Написать книгу? Ты шутишь?
– Почему бы и нет? Тебе не хочется сделать это?
– Конечно, хочется, как и любому другому человеку.
– Ты хорошо пишешь. И способен на боль-шее.
– То есть ты предлагаешь мне использовать мой талант во благо, а не во зло?
Она нахмурилась:
– Дело не в этом. Но лучше давать людям что-то радостное и жизнеутверждающее, а не делать их циничными и несчастными, каким становишься ты, работая над этой колонкой.
– Это входит в мои должностные обязанности, – сказал он. – А всю жизнерадостную шумиху я оставляю святым.
Дженнифер пожала плечами и отвернулась к окну.
– Как бы то ни было, – сказала она, – я рада, что ты не такой, каким я тебя представляла, читая колонку. Тот человек вряд ли бы мне понравился.
Это был их последний обмен репликами перед прибытием в мотель.
Глава 26
Дженнифер расписывалась в регистрационном журнале, когда дверь в вестибюль открылась и вошел Натан с багажом. В вестибюле запахло озоном. Дженнифер сморщила нос:
– Что это?
– Молния, – ответил дежурный, отдавая ей ключ. – Дождя пока больше нет, но скоро снова польет.
На эту ночь они остановились в Холбруке, чуть западнее Национального парка. Дженнифер расстроилась из-за того, что они не смогли попасть туда, но дорога была частично затоплена, а поскольку в самом скором времени ливень должен был хлынуть с новой силой, смотрители посоветовали им не рисковать. Из-за этого, а также потому, что Натан почти не разговаривал с ней, время тянулось ужасно медленно. Да, сегодняшний день действительно оказался на редкость скучным.
Дженнифер взяла свой чемодан и посмотрела на Натана. Поначалу она раздумывала над тем, а не взять ли один номер на двоих, но он так медлил, доставая багаж из кузова, что она решила: пусть все идет по-прежнему. Его взгляд ненадолго встретился с ее и сопровождался жестом, который мог означать все, что угодно – от чувства вины до обиды, и Дженнифер пришла в раздражение. Он все еще сердится из-за вчерашнего или происходит что-то еще? Лучше бы уж он высказал ей все свои претензии, и тогда обстановка разрядилась бы.
– У меня срочная работа, – сказал он. – Я, скорее всего, поем у себя в номере.
Да уж, разрядили обстановку.
– Мы, пожалуй, поступим так же, – сказала она. – До завтра.
Дженнифер повела Бумера по коридору к их номеру.
«Слава тебе господи, я не предложила Натану присоединиться к нам, – подумала она, – а не то сейчас сильно жалела бы об этом. Если он хочет побыть наедине с собой, то я нисколько не возражаю. Учитывая его отношение ко мне на протяжении целого дня, я вовсе не умираю от желания упасть с ним в постель».
Долгое пребывание в грузовике сказалось и на Бумере. Он тоже был в дурном расположении духа и нетерпеливо царапал дверь, когда Дженнифер немного замешкалась, открывая ее. Пес порядком засиделся на одном месте, не имея возможности погулять во время остановок, и Дженнифер не
