Макензи сделала шаг вперёд. Ей не нравился подход Клементса к допросу подозреваемого, но ей нужно было с ним смириться. Трюк «плохой коп/хороший коп» работает только в кино. В жизни результат зависит от согласованности действий.
«Чарли, я могу увидеть твой телефон?» – спросила она.
«Какой телефон?»
«Тот, который ты, как фокусник, спрятал в карман, когда мы вошли».
«Для чего он вам нужен?» – спросил Чарли.
«Нужно кое-что проверить. Мне показалось, ты старался его спрятать, чтобы мы не увидели».
«Разве для этого вам не нужен ордер?» – спросил Чарли.
«Чёрт возьми, Чарли, – сказал Клементс. – Дай ей телефон».
«Нет. Она не имеет права».
«Если тебе нужен ордер, будет тебе ордер, – сказала Макензи. – Хотя ты можешь избавить меня от лишних хлопот, а себя – от обвинения в препятствии правосудию и просто отдать его…»
Она замолчала на полуслове, когда Чарли нагнулся, схватил тарелку с макаронами и запустил её, как фрисби.
Клементсу хватило времени только для того, чтобы крикнуть:
У Макензи ушла пара секунд, чтобы понять, что происходит. К этому моменту Чарли уже бросился вглубь дома. Его шаги громким грохотом оглашали комнаты, словно по ним неслось стадо коров. Макензи бросилась за ним, не зная наверняка, хотел ли он сбежать или добраться до оружия.
Следуя за ним, она вбежала в узкий коридор, который вёл на кухню. В кухне она заметила дверь во двор и ожидающую за ней ночь. Чарли направлялся к двери, явно полагая, что мог сбежать.
Откуда-то сзади Макензи услышала, как Клементс яростно ругает Чарли. Она не обратила на это внимания. Чарли был проворен, но сейчас он также был испуган и встревожен. Он вбежал в кухню, но стоило ему развернуться, чтобы направиться к двери, как Макензи низко присела и прыгнула вперёд, схватив его за ноги.
Это был точный бросок, и она смогла крепко зажать его ноги. Чарли оступился и ударился головой о край столешницы. Макензи сгруппировалась и оттолкнулась от выстроившихся в ряд кухонных шкафчиков, а потом насела на Чарли сверху так быстро, что он не успел сообразить, что только что произошло.
Макензи прижала его коленом к полу и завела руки за спину. В эту секунду в кухню влетел Клементс. Он чуть не свалил Макензи на пол, пытаясь как можно быстрее защёлкнуть наручники на запястьях Чарли.
«Поднимайся, твою мать», – пробормотал он. Он резко потянул Чарли вверх и грубо прижал к столу.
Макензи, как могла, старалась не смотреть на Клементса. Макароны и сыр застряли в волосах и размазались по лицу. Кусок сосиски торчал между шеей и воротом рубашки.
«Чарли, ты арестован, – прошипел Клементс, а потом повернулся к Макензи и сказал. – Если кто-нибудь об этом узнает, я вас застрелю. А если не смогу застрелить вас, то застрелюсь сам».
Тут он не смог сдержать улыбки и смахнул кусок сосиски с плеча.
«Я сохраню ваш секрет», – ответила Макензи. Она сделала шаг вперёд и потянулась Чарли в карман. Она достала телефон и показала его владельцу.
«Какой пароль?»
Чарли отрицательно махнул головой. Макензи пожала плечами: «Не важно. Через час его взломают. А пока мы с тобой поболтаем».
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
Комната для допросов в полицейском участке Страсберга идеально подходила под нынешнее настроение Макензи. Она была крошечной, тесной и плохо освещённой. Здесь царил затхлый запах сигарет и пота. Единственная камера располагалась в верхнем левом углу. Она записывала допрос и передавала картинку на экран маленького телевизора в просмотровой, что находилась дальше по коридору. Так как комната была маленькой и уединённой, больше походя на большую гардеробную, чем на кабинет, здесь было намного теплее, чем во всём здании.
Чарли Холт сидел за небольшим столом в центре. Он нервничал и казался напуганным. Пока его везли в машине, он старался строить из себя крутого парня, но сник, как только попал в комнату для допросов. Несмотря на это, он отказывался что-либо говорить. Он не отвечал даже на самые простые, невинные вопросы.
