железную дорогу, которая пересеклась с магистралью между Москвой и Крымом (на которой стоял Александровск — нынешнее Запорожье). Железнодорожные узлы превратили родину Махно в театр беспрерывных боевых действий.
Партизаны ценили Махно не за его политическое кредо. Они посмеивались над идеологами анархизма, что нашли убежище у батьки (так по старому обычаю называли “отца-атамана”). Крестьяне хотели переделить землю и остальное помещичье добро и ненавидели государственный аппарат, чьим бы он ни был, — в этом анархисты целиком с ними соглашались. Подобно запорожским казакам XVI–XVIII веков, Махно, гроза степей Приазовья и Причерноморья, к украинским властям севернее относился прохладно, если не откровенно враждебно. Подавляющее большинство махновцев были этническими украинцами, да и сам батька украинскую идею напрочь не отвергал — ее активно пропагандировала его жена-учительница, — но его ви?дение анархической революции сложилось исключительно в рамках интернационализма.
Среди тех, кто сошелся в битве за Украину, Нестор Иванович только в большевиках находил достойных союзников. Ленин и Троцкий, однако, предали его трижды, в последний раз — как только разбили с помощью махновцев Русскую армию Петра Врангеля. Это были остатки белогвардейцев, сделавших Крым своей цитаделью. Правительство Врангеля на полуострове стало восьмым за время Гражданской войны. Открывает этот ряд Крымская народная республика, провозглашенная татарскими политиками 25 декабря 1917 года. Две волны эмиграции в Османскую империю снизили долю крымских татар на полуострове до 30 % (по соседству жили русские, украинцы, греки, болгары, евреи и другие). Эта республика была одной из первых попыток создать в исламском мире светское государство — такой результат дали усилия культуртрегеров предыдущего поколения, и прежде всего Исмаила Гаспринского, архитектора современной крымско-татарской культуры. Впрочем, уже в январе 1918 года власть над Крымом захватили большевики. Они создали формально независимую ССР Тавриды — точку в ее недолгой истории поставили в апреле немецкие и украинские войска.
Оккупанты и не думали присоединять Крым к Украине, но гетман Скоропадский ввел экономическую блокаду и в сентябре принудил крымское правительство Сулькевича к вхождению в состав Украины на правах автономии. Этот договор в общем остался на бумаге — поражение Германии в ноябре 1918 года привело к образованию нового правительства. Возглавил его Соломон Крым, либеральный политик и караим по происхождению. Министром юстиции у него служил Владимир Набоков, отец знаменитого писателя. Но красные уже рвались к Перекопу. Еще в июле 1918 года они казнили на Урале Николая II и его семью. В апреле 1919 года несколько выживших членов императорского дома покинули свои летние резиденции близ Ялты и отправились в эмиграцию на борту британского дредноута “Мальборо”. В июне 1919 года Крым заняли белогвардейцы. В апреле 1920 года Деникин ушел в отставку с поста главкома Вооруженных сил юга России, и его сменил Врангель.
При Врангеле “юг России” сократился до размеров полуострова — в июне белые захватили еще и степи Северной Таврии по ту сторону перешейка. Вскоре надежды на успешное наступление на Москву развеялись как дым. Несмотря на поддержку Антанты, белые не могли противостоять красным. 8 ноября 1920 года Красная армия и ее союзники-махновцы атаковали Крым. Войска шли вброд, в ледяной воде Сиваша, и штурмовали укрепления белых на семикилометровом Перекопском перешейке. К 17 ноября они взяли все города на южном берегу Крыма. Врангель и его подчиненные эвакуировались в Стамбул. Тех, кто остался на родине, ждала невиданная даже по меркам тех времен расправа: погибло свыше 50 тысяч солдат и офицеров. Это преступление завершило череду зверств Гражданской войны, но стало всего лишь прелюдией кровавой истории советского режима на одной шестой части суши.
В марте 1921 года представители РСФСР, УССР и Польши заключили в Риге мирный договор, которым утвердили новую советско-польскую границу. Галичина и еще недавно российская Волынь остались в пределах Польши. Украину теперь поделили не два восточноевропейских игрока, как до Первой мировой войны, а четыре. Буковина еще в конце 1918 года попала под власть Румынии, Закарпатье отобрали у побежденной Венгрии и отдали Чехословакии, новому славянскому государству. Все западные соседи Украины: литовцы, поляки, чехи, словаки — избавились от чужеземной власти. Украинцы же, сколько бы ни проливали крови в борьбе за свободу, достигли только формальной автономии в союзе, где тон задавали русские.
Что привело к такому исходу? Среди множества причин неверно было бы не назвать сильных соседей, которым приглянулись украинские земли. Но главной стала незрелость национального движения и то, что в идею суверенной государственности с опозданием поверили подданные как Романовых, так и Габсбургов. Галичина к 1918 году, впрочем, почти единодушно приняла украинскую идентичность, отвергнув общерусскую. Но к востоку от Збруча за все годы Гражданской войны такого единодушия не достигли. Регионализм, наследие несхожих исторических судеб разных частей Украины, путал карты и Западной Украине. Строительство нации на Галичине, Закарпатье и Буковине развивалось далеко не гармонично. Не лучше обстояло дело и в УНР. Территория бывшей Речи Посполитой, бывшей Гетманщины показала куда больше симпатий к украинскому государству, чем степные просторы Юго-Востока. Города — особенно крупные города с меньшинством украинцев — в общем выпали из процесса борьбы за независимость. Ее опорой служили крестьянские массы.
Но с учетом всех преград, которые встали перед украинским проектом, стоит задаться и другим вопросом: как могло нарождавшееся национальное движение, чьи деятели впервые заговорили о независимости только на рубеже веков, а решились на этот шаг лишь в 1918 году, продвинуться так далеко в обстановке Восточной Европы того времени — среди бывших империй и национальных проектов, явно опережавших украинский? Революционная волна, поднятая Великой войной, и крах двух великих держав в 1917–1918 годах дали украинскому движению непредвиденный его сторонниками шанс — и этим шансом оно воспользовалось в полной мере. Украинцы вышли из кровавого хаоса мировой войны и последующей борьбы за независимость более сплоченными, чем в начале века. Несмотря на неудачную попытку создания самостоятельной и работоспособной общности из тех, кого не так давно
