Появилась новая техника письма, например, chose-technique Алена Роб-Грийе, которая в чем-то близка лефовской культуре факта, хотя заметно отличается от нее по изначальным установкам. Собственно, у истоков стиля А. Роб-Грийе и М. Бютора — ведущих представителей «нового романа» — лежит феноменологический стиль описания: дать феномен (вещь) так, как она есть, без ее функционального назначения, как бы не зная о ней ничего, кроме имени и ее расположения. Все перевернуто в этой новой романной технике: нет изначального, опережающего наш взгляд на вещи смысла, вещи даются сами по себе, полностью свободные от значений, которые мы готовы затем приписать (Ален Роб-Грийе. Собрание сочинений. Том 1. СПб, «Симпозиум», 2000. С.453–454).
Шаламов В. Собрание сочинений. Том 4. С. 383.
Ср.: «В каком-то смысле писатель должен быть иностранцем в том мире, о котором он пишет. Только в этом случае он может отнестись к материалу критически и будет свободен в оценках» (Шаламов В. Несколько моих жизней. С. 146).
Шаламов В. Несколько моих жизней. С. 146–150.
Вероятно, в русской литературе произошло то, что произошло в европейской, — литература о ГУЛАГе была создана почти одновременно с началом сталинских репрессии и строительством первых лагерей. Наиболее яркие примеры: Ф. Кафка до «Освенцима» и А. Платонов до и после «Гулага».
(См. мой разбор техники наблюдения («евнух души»), использованной А. Платоновым в романах и повестях конца 20–30-х годов в «Мимесис». Материалы по аналитической антропологии литературы. Москва, «Культурная революция», 2011. С. 266–292.)
Варлам Шаламов. Собрание сочинений. Том 4, Москва, «Художественная литература», «Вагриус», 1998. С. 370.