— Здравствуйте, здравствуйте вымирающий народец. Как и всегда, у нас в гостях ветеран после атомных выживал. Последний выживший член отряда «Жар-птица». Скажи, тебе что жить негде? Каждый эфир, один ты. Ты всех достал уже. Что же расскажешь нам сегодня. Какую чушь ты сочинил опять?
— На космодроме стоит, готовая к пуску…
— Эй ну ты что опят?
— Выведенная чтобы… Кх…рх, избавить от… хк. рхх… Погибель ждёт… — говоривший закашлялся.
— Это всё и так понятно, катаклизм, я бы даже назвал это явление какаклизма. Но на сегодняшний день, всё после-человечество волнует другой вопрос. Когда и как ты помрёшь. К нам ежедневно поступают заявки от желающих помочь тебе, сложить свои зассаные кости в могилу. И мы объявляем конкурс, «Кто лучше придумает, эффект умирания для этого старого, старого хрена.». Торопитесь, не то он сам разложится.
— Кхх… С Восточного. Некто в масках и Кх… — ведущий перебил гортанный кашель собеседника.
— А сегодня с нами был, наш ещё живой старикан из поискового отряда «Жар-птица».
— Кх…рх.
— И конечно нам всем интересно, когда же ты сдохнешь старикашка? Не скажу, что твоя судьба кого-то волнует, но ради приличия спросить надо.
— Они Кх. р… Они придут за мной, возможно я выступаю последний раз…
— Да, они придут за всеми нами… но за тобой первым. Ха, Ха, Ха… Не забываем про конкурс.
Дикий смех прекратил радиовещание.
«Шум радиопомех»
Стараясь не скрипеть ржавым настилом нар Здал поднялся и стал расталкивать спавшего на койке сверху. Он мягко потрепал Среднего за плечо, но кровать от малейшего качка скрипела матрац издавал звуки, режущие тишину. Здалу казалось под Средним сейчас проломится койка он упадёт на его кровать проломит и её тоже. Послышался сонный звук пробуждения Среднего.
— Проснись… проснись. — говорил шёпотом как можно тише Здал. Чуть ли не прислоняясь губами, к уху Среднего.
— Да слушаюсь… — Сквозь сон промычал Средний. — Что?
— Это я, — тихо сказал Здал.
Средний потёр глаза кулаками, распахнул закатывающиеся глаза, настраивая зрение.
— Мы должны бежать отсюда…
— Что? Что…? — заспанно ответил Средний.
— Надо поговорить, просыпайся… — Здал осторожно продолжал раскачивать за плечо парня, — Я видел, что они делают эти нелюди. И ты видел. Все видели, что они делают там на заднем дворе. Они срезают мясо с трупов, потом — кормят этим нас. Нас кормят человечиной, где тот которого застрелили на испытаниях. Его подадут завтра, а может мы съели его уже сегодня. Михалка сказал, что сегодня нас кормили моей лошадью, но я в этом да конца не уверен. — Слышно, как кто-то в темноте облизнулся и чамкнул губами.
Здал наморщил лоб.
— Сегодня было невыносимо и то что мы увидели на заднем дворе… Давай убежим вместе, на юго-восток, там территория свободная от банд. Средний молчал, медленно тускнея белками своих глаз в кромешной темноте казармы.
— Надо бежать, иначе скоро нас подадут к ужину. Здесь все враги, ты сегодня защищал Михалку, а он твой рюкзак выпотрошил и ничего тебе не оставил. Воду с хлебом тебе я подкинул.
Парень молчал, он повернулся на другой бок — спиной к Здалу. Здал недолго постоял, глядя на затылок Среднего обронил: «Я знаю зачем нужна Армия», — лёг на прогибающуюся с хрустом койку. Михалка лежавший на настиле из сена повернулся лицом к стенке и закрыл глаза.
Солнечная пыль развеялась по полю, веселясь и играя во влажном воздухе, наслаждаясь свиданием с утром. Кочки, поросшие выцветшим мхом, наполнились влажной свежестью. Восходящее солнце озарило, протоптанную, но всё же вязкую тропу.
В жухлую траву врезались копыта Генеральского жеребца.
Вслед за генеральской свитой, булькая и шлёпая ногами по болотистой трапе, шла колонна солдат. Отряд новоиспечённых бойцов Армии уже- нелюдей тяжело продвигался.
Бойцы с чёрной завистью глядели на степь, где ветер выл песнь свободы. А когда стихал ветер, симфонию вольности начинала сама природа. Волной звуков внезапно возникшей живности заливалась степь.
На протяжении пути встречались обломки бетонных плит и прочего громоздкого мусора. Замшелые монументы, обжитые местными тварями, стали будто родными природе.
