закопчённое, загнивающее место. Было уже не страшно основная возложенная на него задача была выполнена, и Здал, не думая о постороннем сконцентрировался только лишь на выполнении текущей задачи.
Ночной ветерок покрыл зябью кожу Здала. Лес в ночи полон холодного жидкого тумана. Следуя к болотам его начал колотить озноб.
Наконец-то топкие болота, бурлящие соками своих недр укрытые тёплым газом ржавых испражнений. Всадник остановился окинул взглядом долину, усеянную червоточинами глубоких луж. Тени казались воплощениями ужаса, каждая кочка угрожающе смотрела на Здала и ползла под пристальным взглядом. Лось, ранее объезженный Здалом, чувствовал почву под копытами выбирал твёрдую дорогу.
Тропинка меж серебра с чугуном болотных луж в свете луны вывела к озеру «Тимсха». Луна сияла над гладью воды, вышка от куда свершали казнь накануне стояла смурым наблюдателем. «Тимсха» спало, ожидая новых жертв. Здал опорожнил канистру, а лось мирно стоял в сторонке.
Свершив диверсию Здал зашвырнул ещё не целиком опорожнённую канистру в озеро. Резким всплеском громыхнул шум у подножья болотца за спиной. Нога лося угодила в огромную молниеносно накинувшуюся пасть крокодила.
Но лось большое, сильное животное. Противостояние лося и крокодила, вызвало беспорядочное сочетание звуков. Лопатообразными ветвями рогов лось попёр на крокодила, агрессор наверняка успел пожалеть о своём решении напасть на столь могучего противника. Лось не прекращал динамично и мощно бодать медлительного, временами заклинивающего хладнокровного. Раззявив пасть, драконий потомок застывал на десяток секунд после делал рывок и опять замирал в угрожающей позе. Лось же не единожды не прекращал атаки.
Громкие всплески нарушали тишину в перерывах которой боялись квакать даже лягушки.
Глядя на поединок в голову Здала прокрались опасения, не увидит ли кто его самого. Откуда ему было знать, ходят ли лоси, по ночам к заводи где полно крокодилов. Ходят, но только вместе с гостями.
Лось ударил крокодила рогами с разинутой пастью ящер зашипел. Ещё удар. Лось поддел рогами крокодила и перевернул брюхом к верху. Крокодил ударил хвостом вскользь по морде лося. Брюхо ящера скрыла муть лось убежал, оставив своего седока квакать с лягушатиной.
Громкие ошибки могут выдать. Здал сгорбился на согнутых коленях. Как бы ещё не попасть в пасть крокодилу и возможно тому же самому, — «Как тот лось мне вряд ли удастся отбиться.». Здал насторожился, вглядываясь в тишину. Когда опять стало слышно икание болота он сглотнул слюну и осторожными шажочками начал движение в ту сторону от куда пришёл.
Сутулясь, вглядываясь в землю, Здал ступал, стараясь держаться подальше от кромок заболоченных лунок.
Близок конец узенькой тропки впереди возвышался туманный остров твёрдой земли. Здал выпрямился, глубоко вдохнул, как будто до этого не дышал совсем, и с пониманием, что задание выполнено успешно и он вернулся на базу, скривил губы в лёгкой улыбке. В этом прекрасном душевном состоянии он получил крепкий удар в затылок.
Ветерок порхнул тёплой свежестью болот. Здал слепо похлопал веками выкатывая глаза. Попытался ощупать занемевшей рукой больную резь в затылке. Шок ударил его судорогой. Он обнаружил свою недееспособность. Не то чтобы его шокировала травма, просто до него не сразу дошло что он в плену.
— Ничего, жить бушь пока. Кожу поцарапал. — скалясь сказал дикарь.
Этот был самый настоящий выходец с болот. Лицом он был похож на тех, которые из лесного посёлка, но без привычной одежды. На нём была накидка из лоскутов шкур наискось закрывающая тощее, вонючее, толи от шкур, толи от него самого тело цвета смолы.
Здал пришёл в себя. Прижав колени к груди одновременно упёршись ими и спиной в деревянные тросы, растущие из земли, он был втиснут в маленькое пространство. Его прессовал частокол из жидкого дерева обвязанного шипастой лозой. Высокие жерди открывали просторное сизое небо. Накрепко сплетённые лозой прутья было невозможно ухватить, не говоря уж о том, чтобы разогнуть.
Шипы впились в спину и ноги было не шевельнутся. С усилием выдирая смачные куски розовой плоти Здал пару раз попытался встать, но все попытки были тщетны. Он замер в позе эмбриона.
Молодой дикарь сидел на подобии переносного пенька и смотрел на ползущие по Здалу алые ручейки:
— Ты зачем пришёл? Ты хотел, что-то сделать со священным «Тимсха» местом где живут крокодилы?
— Кх… — Здал попытался сказать но не смог вымолвить ни слова. Глотка пересохла во рту першило, но кашлянуть или отхаркнуть он не мог, при малейшем движении шипы впивались в плоть всё глубже. — Крокодилы. Ты их не боишься? — измученно произнёс Здал.
— Я ничего не боюсь, я Крокшма. Крокодил мой друг. Крокодил, это самый чуткий из всех, кого я зная.
— Знаю.
— Что-о?
— Говори правильно, «из всех, кого я знаЮ!».
— Я всегда говорю правильно, это твой язык не правильный. Я-а говорю, даже крокодилы понимаят. Твой язык не понимаят!
Здал молчал он огляделся где находится и что вокруг него болота с кишащими в них крокодильчиками, ещё маленьких как рассказал охранник, всего до двух шагов.
