количество золота на столе и вовсе повергали ее в шок.
За этой игрой и следили придворные, негромко переговариваясь между собой. Лишь один из них, недавно вернувшийся из России, беседовал с кардиналом на темы далекие от игр:
— Право, Ваше преосвященство, уверяю, это отнюдь не сплетни! Война войной, но в лагере русских всерьез говорили, что в окрестностях объявилась нечистая сила… Тонкие брови служителя церкви удивленно изогнулись на худощавом лице.
— Да что Вы!
Придворный не замедлил пояснить его преосвященству:
— В образе всадника апокалипсиса этот демон разъезжает по полям и лесам, забирая людские души. Стоит русским послать гонца, его на следующий день находят мертвым! Лошадь его по болотам, как посуху идет, а как руку поднимет — деревья валятся!
Епископ принял снисходительный тон и со вздохом протянул:
— Немудрено сын мой… Россия — страна дикая! Люди там темные, на легенды падкие! Уж вам то, просвещенному представителю Европы не следует уподобляться язычникам! Однако, пойдемте к столу, сдается мне, юная фаворитка сегодня в выигрыше не просто по воле случая.
— Вы полагаете, ей подыгрывают?
В этот момент в салон вошел Герцог Орлеанский вместе со своим неизменным любимцем, Де Гишем. Теребя свой сандаловый веер и отвечая на приветственные поклоны, он, направился к центральному столу, продолжая свой рассказ:
— …Никто не знает, уж зачем, графиня Ла Шер завела обезьянку…
Де Гиш, оживился:
— Видимо, ей наскучило окружение! Захотелось свежего лица! О, смотрите! Мадмуазель де Монтеррас проиграет все, что подарил ей король!
Герцог Орлеанский запечатлел на устах кривую ухмылку:
— Тсс! Это всего лишь сплетня. Кто знает, вдруг это ожерелье из сундуков ее покойного старика-отца. Хотя его Величеству иногда надо отвлекаться от молитв в обществе Мадам! Так о чем я?
— Об обезьянке!
— Да, и вот представьте себе, эта обезьяна вспрыгнула на голову ее супруга…и стянула парик!
Де Гиш, не переставая следить за игрой, поинтересовался:
— И все сразу увидели его рога? Герцог притворно вздохнул:
— Увы, лишь только лысину…
Его взгляд остановился на Де Брезе:
— А, вот и наш герой — любовник! Гроза вдов и жен! Де Гиш вполголоса произнес:
— Последнее время он тоже вертится около Монтеррас! Герцог Орлеанский пожал плечами:
— После распространившихся слухов все торопятся выразить ей свое почтение!
— И что король? — переспросил окончательно сбитый с толку интригой приятеля де Гиш.
— Насколько я понял, после ссоры с Мадам, он не прочь развлечься! Но, он стар и ленив! Правда, если расставить сети, куда заплывет мадмуазель, он вряд ли откажется… проверить улов! — Герцог насмешливо покосился на де Монтеррас. Де Гиш также глянул на прелестную фрейлину:
— Да, только наша милая рыбка может и не захотеть быть пойманной!
— Увы, времена, когда фрейлины ловили любой намек короля прошли. Тем более эта провинциалка! Она в фрейлины-то попала, разве что, благодаря просьбе своего дяди!
— Этот Монтеррас, при дворе появлялся дважды, кажется, на казнь Равальяка[3] и в день победы над Фрондой! — уточнил Де Гиш.
Герцог рассмеялся. Его смех, по-видимому, долетел до мадмуазель де Монтеррас. Ее взгляд случайно упал на вошедшего де Брезе. Он тут же учтиво поклонился.
Игра за столом приближалась к кульминации, ставки с каждым разом делались все значительнее. Игроки пасовали один за другим, предпочитая не вмешиваться в схватку лидеров — обворожительной мадмуазель и насмешливо поглядывавшего на свою соперницу графа.
Увидев, что девушка собирается снять с шеи колье и поставить его на кон, Де Брэзе, направился к игровому столу. Проходя за спиной графа, он не преминул ознакомиться с его картами и встал за спиной девушки.
Де Монтеррас, тем временем, все-таки сняла с себя колье и придвинула его к золотым монетам и прочим драгоценностям, лежавшим на столе в качестве ставки.
Все в зале изумленно уставились на нее. Герцог воспользовался моментом и произнес негромко, но вполне разборчиво:
— Подарок короля!
