Полковник Ландесберг ехал перед своим батальоном, невесело задумавшись, гренадеры следовали в мрачном безмолвии.
Батальон, имея Унструту с левой стороны, дошел до того пункта, где ему предстояло повернуть влево, чтобы занять предписанные позиции.
Унструта в этом месте имеет очень низкие берега, и переход через нее, видимо, не представлял затруднений. Ровная почва окружала холм, на котором лежит деревушка Меркслебен. Передние цепи неприятельских застрельщиков приблизились к противоположному берегу.
Полковник Ландесберг внимательно осмотрел окрестности.
— Если это место останется неукрепленным, — сказал он своему адъютанту, — неприятель врежется в самую середину нашей позиции и разделит наши силы.
— Мне это тоже кажется, полковник, — отвечал адъютант, — и я не понимаю, почему ее отдают. Между тем главный штаб…
Полковник прикусил усы.
— Невозможно предоставить неприятелю такую позицию и такую переправу через реку! — воскликнул он вполголоса.
Молния сверкнула из его глаз. Внезапным порывом он остановил лошадь.
— Батальон, стой! — скомандовал он громовым голосом.
Команда пронеслась по рядам. Батальон остановился.
С взволнованными лицами, полными напряженного ожидания, глядели гренадеры первых рядов на своего любимого начальника.
— Фронтом к неприятелю! — крикнул он.
Громовое, торжествующее «ура!» единогласно отвечало на это распоряжение, и гренадеры в один миг стали в указанную позицию.
На противоположном берегу показались неприятельские застрельщики.
— Застрельщики, вперед! — скомандовал полковник.
Линии развились с необыкновенной правильностью, и через несколько минут ганноверские стрелки стояли у берега, лицом к лицу с врагом.
Огонь ганноверцев последовал с такой правильностью и меткостью, что передние ряды неприятельских застрельщиков скоро стали искать прикрытия и отвечали слабее.
Между тем подоспел второй гвардейский батальон. Полковник Альтен подскакал прямо к Ландесбергу, который в пылу сражения очутился почти у самого берега, в ряду застрельщиков.
— Что случилось? — изумился Альтен. — Изменена диспозиция?
— Взгляните на эту позицию, — отвечал Ландесберг, — разве можно ее отдать? Я ее не отдам!
— У вас есть на это приказание? — спросил фон Альтен.
— Не нужно мне никаких приказаний, когда я вижу поставленную на одну карту участь дня и армии и могу удержать эту карту! — крикнул с увлечением Ландесберг. — Пали!
И ружья дружно грянули вдоль всей линии застрельщиков.
Полковник Альтен внимательно и пристально осмотрелся.
Потом подскакал к своему батальону, остановившемуся в томительном ожидании шагах в ста позади.
— Фронтом к неприятелю! — крикнул он.
Второй батальон так же, как первый, ответил оглушающим «ура!».
Через несколько минут линия застрельщиков развернулась до берега Унструты, и неприятель неожиданно для себя оказался перед опустошающим огнем.
Ганноверские гренадеры падали, но ряды пополнялись беззвучно и правильно и не отступали ни на дюйм от берега — впереди стоял полковник Ландесберг спокойно и холодно, как на параде.
Неприятельские батальоны, подвинувшиеся было к реке, приостановились. Между ними стало заметно тревожное движение.
Подскакал адъютант.
— Господин полковник! — крикнул он. — Главнокомандующий ожидает вас в предписанной позиции!
— Скажите ему, что я занят! — отвечал резко Ландесберг.
Адъютант бросил взгляд на позицию, отдал честь, повернул коня и умчался, не прибавив ни слова.
Неприятельский огонь ослабевал. Немного погодя послышался сигнал, и неприятельские застрельщики отошли на расстояние выстрела.
Полковник вложил саблю в ножны.
— Итак, — сказал он, — первое сделано. Как вы думаете, можно пройти через реку?
— Без сомнения, — отвечал адъютант, близко подъехав к берегу, — дно видно.
— В конце концов, люди могут переплыть, — констатировал спокойно Ландесберг. — Десять минут отдыха, а затем вперед!
На некотором расстоянии, в деревне Меркслебен, стояла бригада полковника де Ваукса. Полк кембриджских драгун держался поблизости берегов Унструты. Офицеры напряженно следили за движениями войск, отступавших обоими флангами, тогда как в центре продолжался сильный артиллерийский
