Я вышел из избы.
— Как он там?
— Молчаливый.
— Мразота! — стражник сплюнул себе под ноги. — Столько крови их семейка выпила с нас! Но скоро этому будет положен конец! Буду голосовать что бы его четвертовали! — народное вече, она такое.
— Ладно. Бывай служивый, скоро приведешь его.
— Так точно, командующий!
Осталось организовать суд и последующие казни. Но это можно переложить на моего десницу, конечно же не обойдется без Митрадона, которого я хочу назначить своим первым министром и Рэйдада, будущего маршала Аркании.
Кстати о нашем будущем государственном устройстве, а точнее об его фундаменте — золоте. Хоффы хоть и понимали, что на осколке оно девальвировалось, но не спешили выкидывать золотые монеты и слитки. Часть была переплавлена на украшения, часть на медальки дружинникам (вручение таких лично из рук барона было высшей мерой поощрения), однако около тысячи золотых монет всё же остались неприкосновенным запасом и перекочевали ко мне, после разграбления казны замка.
Конечно же, несколько предприимчивых вояк из моей армии сразу учуяли, что блестяшки скоро будут в цене и попытались вскрыть сокровищницу во время штурма, однако спасибо заклятью, лежавшему на позолоченных дверях. Незадачливых казнокрадов сразил паралич, как только они притронулись ко входу. Это отбило желание у остальных, и после я сам с Ортоном и отрядом верных бойцов оприходовал средства, благо людские проклятья не действуют на богов.
Образцы искусства и предметы роскоши, те что уцелели, были помещены в мой храм. Монахи, которые идут на поправку обещали содержать их в целости и сохранности.
Доспехи и оружие, практически нетронутые благодаря запершимся в оружейной тоже были вывезены, на всякий случай я попросил Ортона освятить их.
Что до артефактов… На помещения где они хранятся наложены такие чары, что даже мне не вскрыть их без потери большей части хранимого. Но, да и не стоят они сделки с бароном, кроме того основная часть из них, как стало понятно по инвентарным записям — темные.
Главный артефакт — Сфера Отца, сохранилась. В чудовищном состоянии, но всё же. Думаю, еще один раз её можно использовать, и я даже знаю, как лучше всего это сделать. Они использовали её как люстру, благодаря мягкому и приятному свечению. Не знаю, почему он не впихнул её в хранилище. Может в очередной раз хотел показать свою власть, даже над божественным.
Камышанку теперь не узнать. Раньше это было тихое, неприметное село, а теперь это эпицентр всего что касается меня. Я никуда не переместил лагеря, ни военные, ни для наших друзей из дружины свернутого тирана, то есть вокруг сновали солдаты, а в лесу трудились заключенные, может подкинуть им идейку создать свою шансон-группу? Неее, бльших анахронизмов этот осколок не вынесет, разорвет к Доминионам.
Кроме зеков и бравых воинов часто мелькали незнакомые лица селян из других деревень, это были, как и родственники присоседившихся к ополчению, так и те, кто переезжает поближе к божественному на ПМЖ.
— Троекратное ура триумфатору!
— УРА! УРА! УРА!
— Да ладно вам парни, не в сотый же раз! — сказал я своим солдатам, улыбаясь как идиот. Приятно всё же.
— Слышу ликование, значит наш славный лидер где-то рядом! — из-за спин вояк появился Митрадон с сопровождением. Всё же не к лицу без пяти минут премьер-министру появляться без охраны.
— И тебе не хворать мой старый друг! Как идет подготовка к судилищу?
— Замечательно. Сооружаем место суда, трибуны, места судей, виселицы…
— Ладно-ладно, полно те, подробности меня не возбуждают. Ты запретил Василине появляться там?
— Конечно же, не хватало ей слечь, когда мы только покончили с правлением этих выродков! — воскликнул староста старост и смачно плюнул на землю.
— Хорошо, как там наши опальные друзья?
— Эти-то? Да что им сделается? Кормим их, поим, ноют только, грозят голодовкой, хотя они и так наели морды, думаю им не повредит.
— Ты мне это брось, главы поселков всё же. Нет-нет, а поддерживали как-то на плаву свои деревни… Вот что, я буду судить их первым.
— Алекс, ты говорил, что не будешь принимать участие суде…
— Митр, я говорил, что не буду судить барона и его дружинников. Они мои враги, кто я такой что бы их судить? А то что я не могу решить судьбу тех, кто поставил себя выше меня и хотел сдать меня врагам…
— Понимаю. — ехидно усмехнулся он. — Ладно, первыми их, далее, как?
— А вот тут пусть решают судьи. — безразлично ответил я. — Хоть с главы их начинайте, хоть оставьте его на сладенькое. Кстати, кто решился быть
