Галайба проснулся от звонка телефона. Тяжело поднялся, прошел к столу, поднял трубку и выслушал абонента.
Секунду-другую подумав, бросил:
— Придержите их, я скоро буду.
Галайба положил трубку, надел портупею, достал пистолет, подошел к зеркалу. Критически осмотрел себя, обычная темно-синяя милицейская форма, галифе, китель, ремень, кобура… Но что-то екнуло в груди, больная скула заходила ходуном.
«Ведь я уже не капитан!?» — нервно воскликнул, дернулся телом, выругался.
Прошел к шкафу, открыл и рассмотрел свой гардероб. Достал штатское, коричневое пальто, которое покупала ему еще жена. Быстро набросил поверх формы…
Битый час Сергеев объяснял сержанту милиции, кто он, и с какой целью въезжает в город Улан-Удэ. Но, худая женщина, дежурная на посту ГАИ, словно его не слышала, пересматривала документы, переспрашивала, раздумывала…
Со стороны города показался мотоцикл с коляской. Он быстро подъехал к посту и затормозил, за рулем находился мужчина в шапке и коричневом пальто. Он спустился на землю и подошел к разговаривающим на повышенных тонах сержанту милиции и Сергееву.
— Сержант, свободна, — выдавил мужчина.
— Есть, товарищ капитан.
Сергеев слегка удивился, ведь мужчиной в гражданском пальто оказался знакомый милиционер, капитан Галайба.
Сержант стремительно удалилась в помещение поста милиции.
«Так это из-за него нас тут мурыжили?» — воскликнул Ермолай и напористо спросил:
— Капитан, вы же знаете, кто я. Почему меня задержали?
— Да вот, лейтенант, хочу посмотреть тебе в глаза, — пристально всматриваясь в него, выдавил Галайба.
— Некогда мне, капитан, смотрины устраивать, у меня срочное государственное задание.
— Вот ты меня капитаном называешь, — изрек Галайба, — а ведь я по твоей милости со вчерашнего дня — лейтенант, — задергался корпусом, неприятно задвигалась и скула.
«Что он несет? По моей милости… лейтенант? — удивился Ермолай и уловил запах спиртного. — Да он просто пьян и несет ахинею!?.».
— Повторяю, у меня нет времени, — строго вымолвил Ермолай. — Я убываю к месту своего назначения. Все свои претензии пришлете в министерство обороны в письменном виде, — и развернулся на 180 градусов.
Он хотел уже идти к машине, как в его спину что-то уперлось.
— Не спеши, Сергеев, я еще не договорил, — прошипел Галайба. — Сейчас мы с тобой поедем в деревню Танхой к родителям парней, которых ты сделал инвалидами.
«Спокойно, спокойно! — сказал сам себе Ермолай. — На провокации не надо поддаваться».
Сделал шаг в сторону и повернулся на 90 градусов. Он увидел злое, перекошенное, крайне неприятное, трясущееся лицо Галайбы и пистолет в его руке.
— Пошел к мотоциклу, — прошипел Галайба. — Иначе я тебе продырявлю ногу и плечо, как и ты сделал с деревенскими парнями.
«Пьяный и больной!? — воскликнул Ермолай. — Но он, похоже, не шутит. Ладно, посмотрим пока, — медленно пошел в сторону мотоцикла. — Потом что-нибудь придумаем. Физически он не сильнее меня…».
Внезапно раздался выстрел. Сергеев замер, в голове хаотично побежали мысли:
«Это в меня?.. Или нет… В воздух?..», — медленно повернулся.
Галайба с застывшими глазами опустился на колени, выронил пистолет. Голова безвольно упала на плечо…
— Ермолай, быстро в машину! — раздался крик Урин.
Напарница стояла недалеко от их машины с пистолетом в руке.
В голове Сергеева что-то сработало. Он быстро побежал. Машина рванула с места…
Сержант милиции выбежала из помещения поста. Она подбежала к лежащему на земле Галайбе, наклонилась.
— Товарищ капитан, вы живы? — спросила, заглядывая в мужские глаза.
— Я живее всех живых, — тихо вымолвил Галайба, смачно сплюнул.
— Я сейчас вызову «скорую помощь»…
— Сначала, сержант, — выдавил Галайба, — срочно позвони на пост ГАИ «Западный», пусть они задержат и арестуют эту машину с лейтенантом.
