переступит порог родного дома, все вернется на круги своя.
— Продолжать? — спросил Женя после паузы.
— Да, — ответила Милана.
— Сейчас ты поступаешь, как ребенок, испугавшийся грозы, — продолжил Женя. — Когда ему страшно, он прячется под одеяло, где ему спокойнее, а страхи остаются где-то там, снаружи, хотя, по сути, гром гремит и дальше. Но ты не ребенок, и, спрятав голову под подушку, от проблем, нависших над тобой, не уйти. Ты понимаешь, что окружающие тебя люди отравляют твою жизнь, мешают реализоваться как личности?
— Конечно понимаю.
— Так вот, — возбужденно продолжил парень, — если мне мешают старые вещи, я без малейшего сожаления просто-напросто выбрасываю их в мусорное ведро. Если тебе мешают люди, избавься от них, как от ненужных вещей.
— Убить их? — с иронией спросила Милана.
— Не совсем удачная шутка. Ты же не станешь дышать парами яда, если они тебя отравляют? Почему тогда ты живешь с людьми, которые аналогично отравляют твою жизнь?
— Как у тебя все просто, — вздохнула Милана. — А когда контролируют каждый твой шаг… Даже не шаг, а вдох-выдох… Шаг влево — расстрел, шаг вправо — расстрел. Это нелегко.
— Тебя контролируют, и ты привыкла контролировать каждый свой шаг. Избавься от этого, нужно иногда совершать безумные поступки. Простой пример — моя жена. Валя была востребованной моделью, объездила много стран, но между карьерой и семейной жизнью вместе с материнством выбрала второе. Валя знала о моей болезни, но чувствам не нужна медицинская карточка. Спроси у нее, жалеет ли она об этом. Разве не безумное решение?
— Если честно, я бы так не смогла, — призналась Милана. — Я смотрю, как она светится счастьем, и по-доброму завидую.
— Счастье… — задумчиво произнес Женя. — Его не купишь ни за какие деньги. Бывает счастлив бродяга, найдя в мусорном баке палку копченой колбасы, бывает глубоко несчастен миллиардер в роскошном особняке. Каждый человек имеет право на счастье. Главное, чувствовать себя счастливым даже тогда, когда на небе черные тучи. Один человек вздохнет: «Беда, будет гроза, пойдет дождь, я могу промочить ноги и заболеть». А другой увидит в этом счастье: «Пройдет дождь, зазеленеет трава, распустятся цветы, деревья напьются воды, с их листьев смоется пыль. Я выйду гулять и буду любоваться настоящей красотой». Вот второй из них — счастлив.
— Это все философские размышления, — заметила Милана.
— Тогда конкретные советы, уже последние, — улыбнулся Женя.
— Я слушаю.
— Перестань надеяться на удачу и умей сказать «нет», если даже тебя силой заставляют сказать «да». Теперь все!
Женя встал и поставил стул на место.
— Спасибо тебе! — откликнулась Милана. — Когда ты вот так говоришь, мне кажется, что я все смогу.
— Сможешь, если только захочешь!
Милана направилась к выходу, сказав, чтобы Женя ее не провожал.
— Помни, все зависит только от тебя! — услышала она вдогонку.
— Помню, — тихо ответила девушка.
До визита полковника у Миланы было время что-то изменить. После разговора с Женькой она была настроена решительно, но все тянула время, откладывая серьезный разговор с родителями. Вечером мать притащила полные сумки продуктов, и отец довольно сказал:
— Лана, дочь, помоги матери с приготовлением ужина для дорогого гостя.
— Папа, может, не надо? — робко спросила она.
— Что не надо? Помогать маме надо, Лана.
— Я не о том, я о полковнике.
— Мила, все уже договорено, — сказала мать, доставая из пакета большой кусок свинины. — Человек готовится, и мы должны достойно его принять.
— Мне бы не хотелось, чтобы он приезжал, — прошептала девушка.
— А кто тебя спрашивает?! — повысил голос отец.
У Миланы внутри все задрожало. И разговор с Женей, и его наставления — все вмиг улетучилось с первым криком отца.
— И запомни, Милана, — отец подошел и взял ее за подбородок, чтобы видеть глаза, — если задумаешь устроить что-нибудь на встрече, накажу по полной программе.
— А если она удерет из дома? — подлил масла в огонь вошедший в кухню Игорь.
— Я ее из-под земли достану, — прошипел отец, — и в сарае посажу на цепь, как собаку. И я, Милана, не шучу, ты меня знаешь!
