Милана села на сложенные один на другой кирпичи и почувствовала, что силы ее покидают. Она услышала запах варева из кастрюли на костре, в животе заурчало, в голове закружилось, и она покачнулась.
— Да ты, девонька, никак голодная? — спросил старик.
— Сейчас мы вас накормим, — пообещала женщина. Она поднялась, палкой приподняла крышку кастрюли, вытянула шею и потянула носом. — Вкусно пахнет! Сегодня у нас банкет — вареные сосиски! Михалыч, хлеб есть?
— А как же! Что, Марта, ты думаешь, что Михалыч весь день пробухал и не раздобыл хлеба?
Мужчина подтащил к себе грязную полипропиленовую сумку, высыпал из нее на землю пластиковые и стеклянные бутылки, нашел пакетик с хлебом.
— Держи! Сегодня в кафе отдали остатки, — сказал он, подавая хлеб женщине.
— Марта, между прочим, тоже не гуляла, — ответила она. — Нашла за магазином просроченные сосиски. Прикинь, Михалыч, как люди обнаглели, с жиру бесятся: два дня просрочки, а они колбасу в мусорку!
Женщина подняла с земли одноразовую тарелку, положила туда три сосиски и немного хлеба, подала Милане.
— Посуда одноразовая может быть многоразовой, — засмеялась она. — Вы ешьте, а потом налью в кружку, так сказать, бульон — навар сосисочный.
Дети поели, и их стало клонить в сон. Милана, перекусив, почувствовала, что ее тоже одолевает усталость. Она ужасно хотела спать и спросила, смогут ли они здесь переночевать.
— Мы там спим, — кивнула рукой в сторону здания Марта. — Дождемся Борьку и Белку, и я вас проведу.
— Кто такой Борька? — зевнув, спросил Богданчик.
— Борька у нас босс, — объяснила Марта. — Он тут за главного. Мы ему оставили ужин, а Белка — это сучка, она привела щенка и, наверное, кормит его.
— А где ее щеночек? — спросила Иринка.
— Скоро увидишь, — пообещала женщина.
Борьку долго ждать не пришлось. Подошел коренастый мужчина, бесцеремонно осмотрел Милану с ног до головы, сел у костра. Марта поспешно подала ему еду.
— Я смотрю, у вас тут рты появились, — сказал он, уминая сосиски. — Надолго к нам?
— Не приставай с расспросами, — ответила ему Марта. — Сами еще ничего не знаем. Пришли, еле на ногах держатся.
— Понятно… — протянул мужчина.
— А вот и наша Белочка! — радостно воскликнула женщина, увидев собаку.
Подошла дворняжка, вся белая, только кончики ушек черные. Она, поводив носом, завиляла хвостом и облизнулась.
— Голодная небось? — Марта погладила ее по спине, почесала за ухом. — Сейчас и тебя накормлю.
Собака мгновенно проглотила сосиску и снова уставилась на Марту. Женщина подала ей кусочек хлеба, налила в мелкую пластиковую тарелку немного отвара из кастрюли.
— Пей! Тебе детеныша кормить надо, — сказала она ласково.
— Мама, можно погладить собачку? — спросила Иринка.
— Можно, — ответила ей Марта. — Белка у нас детей любит.
— И я хочу! — пошел за сестрой Богданчик.
Белка, обрадованная ласками, принялась облизывать детей. Они гладили ее и смеялись, впервые за два дня. Потом Марта пошла с ними к зданию, за ними поплелась Белка.
Марта привела их в помещение, в котором не было ни окон, ни дверей. Она приказала им постоять пока в темноте, нашла свечку и зажгла ее. В углу лежала груда тряпья, на котором сидел маленький толстолапый белый щенок. Услышав мать, он заскулил.
— Щеночек! — подбежала к нему Иринка. — Мама, смотри, какой он хорошенький!
— Мы заберем его к себе домой? — спросил Богданчик.
— Заберем, — устало ответила Милана.
— Здесь мы будем спать, — объяснила Марта. — Сегодня весь день парило и, похоже, напарило. Ночью будет дождь, так что на тепло надеяться нечего, — добавила она, сняв щенка с «постели».
Женщина встряхнула старое, потертое одеяло, расстелила на земле курточки, в головах положила фуфайку.
— Здесь вообще-то я сплю, но сейчас вы будете, — сказала она Милане.
— Марта, а вы?
— За меня не волнуйтесь, Марта не пропадет. Вернее, она уже давно пропала, а теперь просто доживает отведенные судьбой дни, — улыбнулась
