— А что, хозяюшка, нет ли у тебя кваску? — застучав яловыми сапогами по крыльцу, громко спросил полномочный.
— Как же, как же, есть, Захар Егорыч! — засуетилась Пелагия. — Есть, холодненький, в погребке. — И на Лукерью, слегка свысока: — Сбегай в погребок, принеси-ка четверть. А может, что покрепче желаете? Так у нас своё, недавно гнала, первачок!
— Нет уж, хозяюшка. Спасибо за предложение! Но не время, дела, так сказать, в первую очередь. Если что, потом уж, после всего. — И специально оставив дверь избы открытой, прошёл на кухню.
Константин сзади, оба осмотрели намётанным глазом: так ли, все здесь. Казаки на крыльце, будет всё слышно. Управляющий с приказчиками в комнате сидят, что-то негромко обсуждают, по всей вероятности, план старательских работ. Из боковой комнатушки появился урядник Хлопов при параде (как раз кстати), показательно поправил шашку на левом боку, вышел к гостям:
— Извините, так сказать. Утром не поговорили, не познакомились. Мой чин — урядник, Хлопов Михаил Иванович. Представляю на прииске власть. А вы, собственно, кто будете?
Полномочный скупо улыбнулся, полез во внутренний карман куртки, вынул документы, протянул уряднику:
— Штабс-капитан Кивалин Захар Егорыч, агент тайной полиции.
— О! — удивлённо вскинул брови Хлопов. — И что, если не секрет, привело вас в наш медвежий угол?
Кивалин нарочито понизил голос, попытался создать впечатление, что хочет сказать уряднику некую тайну одному. Но в то же время заговорил так, чтобы слышали все, кто находился в доме и на крыльце:
— Сегодня утром на берегу озера произошло убийство, и мы разыскиваем человека, кто совершил это злодеяние.
Хитрость удалась. Передавая информацию одному человеку, полномочный понял, что его слышат все. И казаки на крыльце, и управ с приказчиками замолчали, — слышно, как мыши в подполье бегают, — значит, пуля попала в десятку.
— Как так убийство? — опешил урядник.
— А вот так. Есть следы, и уже ОБНАРУЖИЛИ ТЕЛО убитого! Также есть множество улик, обличающих преступника. Найти его — дело времени. Более я вам пока что сказать не могу. Так сказать, в целях расследования преступления.
Захар Егорыч сел на лавку, закурил и сделал такое безразличное лицо, как будто ему всё равно, кто убил, кого убили. На самом деле он и Костя внимательно следили за поведением присутствующих, кто и как себя поведёт.
А в рядах жителей дома действительно проявился некоторый переполох. В комнате старший смотритель сразу же прекратил совещание, испуганно заторопил приказчиков:
— Всё, по местам! И смотрите у меня в оба! Чтобы был порядок, да мужики поменьше курили, а побольше лопатили!
Все четверо друг за другом поспешили на выход. Казаки вскочили на ноги. Один из них пошёл к пряслам, якобы посмотреть у коней подпруги. Ещё двое, переговариваясь шёпотом, застучали каблуками сапог в обход дома. Урядник заломил на затылок картуз, присел рядом с Кивалиным, замолчал на некоторое время. Где-то за стеной дома послышался приглушённый голос Лукерьи:
— Ванюха, принеси-ка дров, печь гаснет.
— Некогда мне, — ответил далёкий голос. Иван взвалил седло и пошёл на конюшню. — Лошадей поить надо.
Лукерья занесла крынку с квасом. Пелагия выдвинула кружки. Костя и Кивалин приложились и с удовольствием выпили по чарке.
— Эх, и хорош! — выражая удовлетворение, поблагодарил полномочный. — Можно ещё по одной?
Выпили ещё. Лукерья хотела наполнить кружки по третьей, но Костя остановил её:
— Хватит, и так зубы ломит. Студёный. Может горло заболеть.
— Точно, — поддержал его Кивалин. — Ну что, поехали?
Они вышли к лошадям, проворно вскочили в седла. Не прощаясь с гостеприимными хозяевами, кротко бросили:
— До вечера!
— Куда вы? Мне с вами? — попытался навязаться урядник.
— Нет, нельзя, — осадил его Кивалин. — Только путать следы будешь.
— Закрутилось колесо, — негромко проговорил Константин, поворачивая коня.
— Да уж… заметались крысы, — в тон ему усмехнулся Захар Егорыч. — Теперь жди, к вечеру всё прояснится.
— Куда теперь?
— Загбоя надо забрать. Он отличный следопыт! Поможет где словом, где делом.
Неторопливо поехали к домику Ченки. В приземистой избушке слышится какой-то шум, резкие выкрики хозяйки, топот ног. Дверь распахнулась, на улицу вывалился Загбой. Следопыт тащит в руках что-то круглое, объёмистое. Сзади бежит Ченка, хватает отца за плечи, пытается отобрать деревянную посуду:
— Зачем брал катку? Как Ченка прага путет вари?
— Уйти, комолая, — ворчит Загбой. — Этот прал, тругой телать путу потом.
