и экспериментальный задел. При этом только две страны в мире — Россия и США — ведут исследования и разработки по всем направлениям нанотехнологий. В них участвуют более 500 НИИ, вузов и других организаций, объединяющих свыше 30 тысяч российских исследователей. Приводимые выше показатели развития наноиндустрии в денежном выражении требуют критического отношения. Необходимо различать реальную продукцию и услуги по ее созданию, стоимость которых, как правило, многократно завышается, а также «вклад» финансовых спекуляций. При всем том положительные результаты в данном направлении несомненны.
Либеральные «реформы» науки глубоко подорвали ее творческий потенциал, а накопленный задел быстро исчерпывается. Не случайно доля НИОКР (научных исследований и разработок), связанных с нанотехнологиями, в общем объеме отгруженной продукции за 2011–2015 гг. сократилась в два раза. Эта тенденция означает неизбежность снижения эффективности дальнейших финансовых вливаний. При столь беспрецедентно стремительном росте инвестиций в новую научно-производственную область ее достижения могли быть значительно выше. Главное препятствие тому — порочная стратегия, основанная на приоритете финансово-коммерческих структур над научными и производственными.
Реально властвующие российские чиновники и банкиры увидели в нанопроекте прежде всего новые возможности личного обогащения за счет госбюджета и новые синекуры для «своих людей». Они, считают, что, распоряжаясь финансами страны, с помощью высокооплачиваемых «варягов» быстро создадут взамен «устаревшей» отечественной научной элиты новую, подобно тому, как из пронырливых спекулянтов и сутенеров в одночасье сделали министров и всемогущих олигархов.
В любом, тем более столь масштабном, деле решающим фактором являются кадры, особенно планирующие и возглавляющие конкретное дело. Как известно, создание и развитие нанотехнологий опирается прежде всего на результаты фундаментальных и прикладных исследований. Но почему-то госкорпорацией «Роснанотех» поручено управлять не ученым уровня Королева или Лаврентьева, а людям, известным своими грандиозными, но весьма сомнительными денежными махинациями. Сначала ее возглавил некто Л. Меламед — врач по образованию, по призванию «создатель “стоимости в прямом денежном выражении”». Он полагал, что финансист, находящийся вне любой организации (медицинской, учебной, промышленной, научной и т. п.), способен ею эффективно управлять. По-видимому, его точку зрения разделяют В. В. Путин и Д. А. Медведев, ибо иначе невозможно объяснить странности их кадровой политики.
«Мы можем иметь такую наглость, утверждать, что можем создавать стоимость через управление компаниями», — вот кредо Меламеда. К 2007 году он с капиталом 90 млн долл. стал одним из 500 самых богатых российских граждан. Способ его наживы довольно прост — входить в руководство коммерческих компаний (например, мобильной связи МТС) и выжимать из потребителей как можно больше денег. Однако целевая функция больницы — лечить, школы — учить, промышленности — создавать полезный материальный продукт, науки — производить новое знание, а деньги — лишь одно из средств достижения этих целей. Когда же в таких сферах главной целью объявляется прибыль, то деятельность занятых там людей становится аморальной или даже преступной.
Уставной капитал корпорации «Роснанотех» составил 112 млрд руб. и 182 млрд — госгарантии. На ее развитие из федерального бюджета выделялось 130 млрд руб., в том числе 30 млрд во второй половине 2007 года. Для сравнения: объем финансирования нанотехнологических программ, реализуемых всеми институтами РАН, составил всего 170 млн рублей. Отсюда следует, что правительство основную роль в развитии российской наноиндустрии возлагает на вновь созданную инновационную госкорпорацию. Оправдываются ли эти надежды?
«Роснанотех» — гигантская государственная корпорация изначально проектировалась как посредническая организация, инвестирующая по своему усмотрению те или иные структуры, занимающиеся разработками нанотехнологий. Причем, получив право заниматься любыми видами деятельности, приносящимися доход, она выведена из-под действия Закона «О банкротстве». Иначе говоря, ей предоставлена полная свобода любых финансовых операций при отсутствии какой-либо ответственности за их результаты. Ни один бизнесмен даже мечтать не мог о столь благоприятных условиях.
По данному проекту в 2007 г. заместителю директора Института прикладной математики РАН Г. Г. Малинецкому предложили выступить в Госдуме на заседании фракции «Единая Россия». Он как серьезный ученый подготовил обстоятельный доклад, в котором была резкая критика проекта, показывались опасности, связанные с нанотехнологиями, предлагалась альтернативная программа их развития. Однако руководители фракции, ознакомившись с предварительно разосланным текстом доклада, отменили свое приглашение автору. Прежде всего он не понравился Л. Меламеду, заверяющему, что уже в 2008 году «Роснанотех» принесет 5 млрд прибыли, а к 2015 году Россия займет 4 % мирового рынка нанотехнологий с годовым оборотом 1,35 трлн руб. Однако специалисты оценивали нарисованные им блестящие перспективы как весьма сомнительные, что подтвердилось уже в 2008 году, когда госкорпорация вместо прибыли понесла сплошные убытки. Однако личные доходы Л. Меламеда существенно выросли, в том числе не менее, чем на 4 млн рублей за счет «Роснанотеха».
Обильное и бесконтрольное госбюджетное финансирование этой организации показалось А. Чубайсу столь привлекательным, что он, воспользовавшись критикой своего давнего подельника Меламеда, уже в 2008 году сменил его на «хлебном» месте. «Инновации» нового главы корпорации состояли в том, что он, следуя своему излюбленному принципу «больше наглости», во-первых, назначил себе «зарплату» 2 млн руб. в месяц — в 5 раз выше, чем у своего «скромного» предшественника. Во-вторых, «стесняющее» название государственная корпорация «Роснанотех» заменил на лукавое ОАО «Роснано». Хотя единственным акционером общества остается Российская Федерация, убыточность которой на одну акцию только с 2011 по 2012 г.
