Это политическое завещание Польши семнадцатого века для этой части ее исторического наследства, и в нем следует признать прекрасный памятник свойственного ей благородства, но, увы, с другой стороны – чистейшую химеру. Проведение в жизнь такой программы представляло огромные трудности, и добрая воля договаривавшихся сторон наталкивалась во всех ее деталях на эти трудности. Так, семнадцатая статья имела в виду частные польские и церковные фонды, целую массу земель и бенефиций, перешедших во время кризиса в руки казаков. Теперь приходилось их возвращать старым собственникам, и, несмотря на красоту порыва, что несомненно говорит в их пользу, наследники революционной традиции Хмельницкого обещали гораздо более, чем они могли выполнить. Но даже по самому существу своему соглашение было неосуществимо.

Поляки и казаки вначале не заботились о правах, более или менее законно приобретенных в стране Московским государством. Виленский договор передавал снова Польше во владение всю территорию, отнятую у нее московскою победою, но в это время конвенция была уже недействительной. Сейм отказался ее признать, и, желая получить помощь от императора, Ян Казимир и сам не поколебался с такою же развязностью предложить ему то наследие трона, которое он уступал, не имея на него ровно никакого права, Алексею. На севере вновь были открыты враждебные действия, и приходилось лишь ждать, что событие в Гадяче вызовет их также и на юге.

Но, кроме того, само общее положение Украйны не делало возможным такое разрешение вопроса. Ни политически, ни социально эта страна не могла найти в нем для себя залога сносного существования. Архитекторы, вдохновленные благородными чувствами, но абсолютно незнакомые с реальною стороною самого дела, воздвигали роскошное здание на песке, и оно должно было распасться при первом порыве ветра. И противные ветры не замедлили явиться.

Ромодановский, уже командовавший одним важным московским корпусом на украинской границе, действительно получил подкрепление с приказанием проникнуть в страну и вызвать в ней восстание против Выховского. Прерванные ввиду приближавшейся зимы успешные действия были уничтожены в следующем году жестоким поражением. Выступив в свою очередь с избранной частью московской кавалерии, ветеранами польской войны, лучший генерал Алексея, Трубецкой, был окружен 4 июля 1659 года под Конотопом соединенными силами казаков, поляков и татар и потерпел полное поражение. Один из его помощников, князь Пожарский, был взят в плен и убит, осыпая самой грубой руганью хана в выражениях, которые невозможно передать. Из армии, доходившей, по преувеличенным, конечно, донесениям украинских и польских летописцев, до ста пятидесяти тысяч человек, Трубецкой привел с собою в Путивль лишь несколько калек.

Но некоторое время спустя побежденные в этот день были блестяще отомщены в том повстанческом движении, которое должен был подготовить Ромодановский, действительно поднявший казаков против ими же созданного дела. Один за другим переяславский полковник Цюцюра и нежинский Золотаренко подняли знамя восстания. Выховский был смещен и уступил свое место Георгию Хмельницкому. Поляков было очень немного в Конотопе, и они очутились в таком критическом положении, что их начальник Андрей Потоцкий решился на отчаянное дело. В рапортах к королю он советовал оставить Москве левый берег Днепра и обратить правый в пустыню. «Польша должна уничтожить Украйну, – писал он, – если не хочет быть уничтожена ею». Вот к чему привел Гадячский трактат, и, как мы увидим дальше, предложение это было в конце концов принято.

2. Два берега Днепра

Веяния переменились. Вернувшись в сентябре 1659 года с новыми силами, Трубецкой был принят на левом берегу как освободитель. Повсюду звон колоколов и восторженные процессии встречали желанного гостя. На правом берегу казацкая старшина держалась еще за федеративную автономию, но думала теперь реализовать этот идеал сообща с Москвою. Трубецкой не долго оставлял ее в этом приятном заблуждении; уже 17 октября он вручил Георгию Хмельницкому новую грамоту, определявшую две основные черты ранее установленного режима: военную оккупацию и административное подчинение. Она относила, кроме того, на счет страны издержки на то и на другое.

Конечно, этим нельзя было удержать казаков от их агитации, и так как они с их обычною подвижностью обратились в сторону Польши, то та и воспользовалась этим. В мае 1660 года мирный трактат со Швецией, подписанный в Оливе благодаря содействию Франции, дал ей опытные и воодушевленные победою войска для Украинской войны.

Ордын-Нащокин сделал все, чтобы помешать событиям. Родом из Пскова, где ненависть к шведам поддерживалась постоянными стычками на границе, и предшественник Петра Великого, он считал существенным захват берега Балтийского моря. В тесном же союзе с Польшею против Швеции он видел, с другой стороны, залог общей федерации славянских народов – мечта Крыжанича! – и для этого он был готов не только пожертвовать Киевом на юге, но также и Полоцком и Витебском на севере. Алексей и советники не отличались в отношении поставленных на карту национальных интересов этих двух стран такой дальнозоркостью, зато обладали большей практичностью. Став снова твердою ногою на древних владениях первых русских князей, которых она добивалась по праву наследства, Москва уже не могла отступить. Но она должна была выдержать еще сильное нападение.

Между тем как в Москве и в Украйне любили повторять, что Польша открыта для всякого желающего, кому только угодно было войти, «причем ни одна собака не осмелится лаять», эта страна вдруг показала себя способной к чрезвычайным усилиям. Ее войска под предводительством Чарнецкого и Павла

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату