приоткрытую дверь.
Йормунганд уже сообразил, что ему ничего не грозит и разозлился на себя за минутную слабость.
Разговор между старостой и Ингви шел спокойный, добрососедский. И все же Йормунганд отметил подобострастность, с которой Хальгаир заглядывал в глаза светловолосого франта. Ингви же поигрывал кружкой и улыбался в усы. Видно, что со старостой они встречаются не первый раз. И это Йормунганда удивило особенно, ни он, ни его мать, не стали бы водить дел с кем-то вроде Хальгаира, кроме крайней в том надобности. Ингви же, похоже, со старостой был давно и близко знаком, вел дела сам, а не через посредника. Хотя кто их разберет, этих чужаков.
— Ингви? Точно Ингви, ты уверен? — Гарриетт, помятый, в несвежей одежде провонявшей пивом, сидел во дворе на завалинке и наблюдал, как Йормунганд умывается.
Ругер поливал на руки Йормунганда из кувшина. Йормунганд фыркал, тер заспанные глаза холодной водой, рубашка намокла от брызг. Наконец Йормунганд протянул руку к Ругеру за полотенцем и выпрямился. Он уже рассказал Гарриетту о подслушанном разговоре. К разочарованию обоих удалось услышать не так уж много, но это было уже и не важно. Сам факт того, что Ингви находится в Уллаильме, ведет переговоры, стоил многого. Тут уже не до разбойников и чудовищ.
И все же Гарриетт сомневался.
Йормунганд пригладил темные волосы пятерней, непослушный вихор тут же снова поднялся на макушке.
— Мы как в центре урагана, — сказал Гарриетт, глядя в бесконечно-чистое ясное глубокое небо. — Знаешь, в центре урагана тихо, а вокруг…
— Я понял, что ты имеешь в виду, — прервал его Йормунганд.
— И все-таки, ты, в самом деле, больше ничего не слышал? — в который раз спросил Гарриетт.
— Я уснул, — в который раз повторил Йормунганд, стараясь, чтобы раздражение не прорвалось наружу.
Он и в самом деле уснул, когда Ингви и староста принялась обсуждать общих знакомых и домашние дела. Йормунганд и представления не имел, насколько Ингви болтливый любитель жаловаться. Поэтому он едва не засопел, когда Двина растолкала его.
— Жарко, — сказал Йормунганд, хотя, несмотря на ясное небо, жарко вовсе не было. Осень подобралась уже совсем близко, и зимнее дыхание оседало в воздухе по утрам.
— Искупаемся.
— Что? — Гарриетт приподнял бровь. Ругер же молча вздохнул и выплеснул в траву остатки воды из кувшина.
Пока ехали к реке, якобы напоить и искупать коней, Йормунганд молчал. Теребил зубами нижнюю губу, и не смотрел по сторонам. Сунув левую руку в потайной карман, он вынул пару рун и не глядя, бросил их через плечо. Ругер согнул пальцы в знаке отгоняющем злую силу. Гарриетт заметил и усмехнулся. Он тоже был молчалив, и лишь Ругер приветственно кивал встречавшимся жителям Уллаильма.
Как обычно бывает, деревня располагалась возле реки. Холодной и быстрой, текущей прямо с гор, незамерзающая даже зимой и в жаркое лето остающаяся холодною. На каменистом берегу Йормунганд спешился и передал поводья слуге. Кони зафыркали, почувствовав воду.
— Господин, — пробормотал Ругер, когда Йормунганд скинул плащ и принялся стаскивать сапоги, — вода же холодная, течение быстрое.
— Я из Ирмунсуля, — сказал Йормунганд, — как у вас говорят — края северных великанов. Неужели ты думаешь, меня испугает прохладная водичка?
Он помедлил, оставшись лишь в нижних штанах. На бледной коже ни рубцов, ни шрамов. На шее болтался шнурок с круглым, испещренным письменами амулетом. Брошь в виде змейки поблескивала изумрудным глазком с вороха одежды.
Возле реки ветер усиливался, пронизывал до костей. Сквозь прозрачную воду виднелось каменистое дно, юрко проплыла стайка мелких рыбешек. Йормунганд осторожно проверил воду ногой и тут же отдернул ее. Глубоко вздохнул и принялся медленно входить в реку. Он зябко дергал плечами и едва вошел по колени, течение покачнуло его. Ругеру оставалось лишь наблюдать. Он уже привык не задумываться над действиями хозяина, какими бы странными они не казались.
Гарриетт тоже спешился и теперь пинал камешки на берегу, прохаживаясь туда-сюда.
— Смотри за моей одеждой! — зачем-то крикнул Йормунганд. Ругер нахмурился, хозяин что, думает, что он сбежит как какой-то мальчишка-озорник?
Он открыл было рот, заверить хозяина, что все под присмотром, но тут Йормунганд набрал воздуха и упал в воду головой вперед, подняв столп радужных брызг. Некоторое время ничего не происходило. Ругер замер с открытым ртом. Что теперь делать? Бежать за багром? Кидаться в воду?
— И часто он так? — негромко спросил Гарриетт.
— Что…так? — переспросил Ругер.
— Колдует с водой.
Ругер ненадолго задумался, почесал плешь.
