– Чего его искать, – подал голос любитель сухарей. – Он в кабаке работает, в том самом, где вон тот, в черном, и бородатый вонючка под утро напивались. Мы его туда года три как пристроили.
– Фим, тебе не говорили, что иногда лучше жевать, чем говорить? – мягко спросил Ролик у пожирателя сухарей. – Услуга, что уже оказана, ничего не стоит. И я даже не обижусь вот на этого господинчика за то, что он мне не заплатит, потому что не на что обижаться!
– Заплачу, – подал голос я. – Мы еще можем быть полезны друг другу, потому мне лучше это сделать. Назови цену и приплюсуй туда услуги проводника. До трактира мы дорогу найдем, но вот к тому бывшему стражнику, что теперь промышляет сыском, нас лучше отвести. Мы тут вчера уже искали один дом, так его и не нашли.
– Думаю, сто золотых будут разумной платой за все перечисленное, – с готовностью ответил Ролик. – Плюс, как оптовику, я дам тебе полезный совет.
Отсчитав деньги, я отдал их контрабандисту.
– Совет, – ссыпав золото в сумку, Ролик окончательно подобрел. – Не забывайте раз в пару часов навещать то место, где кушает тетя Фая, и давать хозяину денег. Если они кончатся, так она пойдет вас искать, непременно найдет и это будет настоящая беда. А когда вы покинете наш город, так уходите все разными дорогами, она может встать на ваш след. Еще лучше – сесть на корабль прямо перед его отплытием, это самое надежное.
Мне отчего-то стало страшно.
Распрощались мы с Роликом вполне себе сердечно, не таким уж и мутным он оказался типом. Явно он не старший в иерархии контрабандистов Лагуны Теней, но пользы иной игрок от него мог поиметь немало. Уверен, что за этими ребятами стоит не один и не два квеста. Думаю, тут есть и «цепочки», а то и вовсе репутационные дела, типа «Стань своим в Лагуне Теней». Надо просто дальше копать. Но я этим заниматься не стану.
Не знаю, каков был Стивен в той бытности, когда жил у отца в доме, но сейчас я в нем сына купца не признал бы ни в жизнь.
Рослый, но при этом какой-то весь скукоженный парень копался в навозе, на заднем дворе того кабака, где, как было сказано, весело и увлекательно заканчивали ночь Флоси и брат Мих.
– Плевок, сюда иди, – крикнул ему приданный нам все тот же любитель мучных изделий. – Живо!
Разнорабочий поднял голову и затравленно глянул на нас. Может, это не он? Со спины, да и по описанию это должен быть молодой парень, а здесь вон старик какой-то. Седые патлы, все лицо в морщинах, впалый, явно беззубый рот.
– Иду, Фим, иду, – «Плевок» воткнул вилы в навозную кучу, растолкал свиней, которых предприимчивый трактирщик предпочитал разводить, а не закупать, и подбежал к нам.
– Вот, люди у тебя кое-что узнать желают, – показал на нас Фим, извлекая из сумки еще один сухарь. – Что спросят – ответишь. И смотри у меня!
– Шмотрю, – с готовностью произнес заморыш.
– Ты Стивен? – с сомнением спросил я у него.
– Стивен, – подтвердил «Плевок».
– Сын купца Гарри, который некогда звался «Кривым»?
– Да, мой гошподин.
– Офигеть, – только и мог сказать я. – Эк тебя жизнь потрепала!
– Жизнь, – вздохнул тот и искоса глянул на Фима, который оперся на изгороди и знай жевал свой сухарь. – Она.
– Ладно, не суть, – я нагнулся к Стивену, к самому его обезьяньему личику, заросшему седой щетиной. – Где обрывок пергамента, того, что вы с братьями на три части порвали?
– Нет, – жалобно проскулил сын купца. – Это пошледнее… Не отбирайте, гошподин! Прошу вас!
Слезы, крупные, как градины, потекли по щекам бедолаги, ноги его словно кто подрубил, он повалился на колени.
– Прошу! Нет!
– Блин, – как-то даже растерялся я. – И вот как тут быть?
Гунтер тоже смутился, и даже брат Мих немного опешил.
– Ничего вы в рабах не смыслите, – насмешливо сообщил нам Фим. – Разве так с ними надо?
Он перегнулся через изгородь, сгреб в кулак треснувшую замызганную рубаху Стивена, и прорычал:
– Ну?
Тот безмолвно сорвал с шеи мешочек и протянул его мне.
Я распутал узлы завязок, просунул два пальца в узкое горлышко и вытащил оттуда средних размеров кусок пергамента, судя по всему – левый нижний.
