– Ничего, – отвечает Джеc.
– Это просто… такая игра, – улыбается Синджир.
И впрямь странная парочка. Она – забрак. Холодная, неразговорчивая. Он – высокий, поджарый, слегка неряшливый. От него пахнет вином и бренди. У него широкая, обманчивая улыбка. У нее – твердый, словно алмаз, взгляд.
Что-то пробормотав в ответ, Норра нажимает кнопку на боку чайника. Достав из шкафа гешанский чай, она отсыпает немного в чашку. Остальные сверлят взглядом ее спину.
Чайник свистит, и она наливает воду. Из чашки поднимается облако пара.
– Похоже на карту, – замечает она, поворачиваясь к ним.
– Нет, – все так же улыбаясь, отмахивается Синджир.
– Да, – практически одновременно говорит его спутница.
– Может, все-таки объясните? – спрашивает Норра.
– Нет, – хором отвечают Джеc и Синджир, с легким недоумением глядя друг на друга.
Норра склоняется над столом, рассматривая лежащие на нем предметы.
– Пачка салфеток тут самая большая, значит, она изображает нечто крупное. Вероятно, дворец сатрапа. Соответственно, и остальное: вот старое здание правительства, вот бульвар Сатрапии, вот узкая дорога Витрафиспов – как мне рассказывали, по ней когда-то тайно пробирались во дворец и из дворца сатрапы, но она стала общедоступной еще в те времена, когда я была маленькой девочкой.
– Ничего подобного, – с невинным видом отвечает Синджир. – Извини. Хотя спасибо, что попробовала сыграть. А теперь, если ты не против…
– Заткнись, – бросает ему Джеc и обращается к Нор-ре: – Да, ты права. Ты что, тут выросла?
– Да, – кивает Норра.
– Ты… – Джеc окидывает ее взглядом, – из повстанцев?
– Что, так заметно?
– Нет, – пожимает плечами собеседница. – Но у меня есть голова на плечах. Прошлой ночью ты без всяких проблем стреляла по штурмовикам, но при этом не похожа на бандитку, да и просто на местную. У тебя… одежда как у повстанца – жилет, поясная сумка, сапоги. – Она прищуривается. – Пилот?
– Угадала, – смеется Норра.
– Я охотница за головами, – говорит Джеc. – Выполняю заказ Новой Республики. Пожалуй, ты могла бы мне помочь.
– Эй, погоди, чтоб тебя звезды спалили! – Синджир протестующе поднимает руки. – Мы договорились на жалкие двадцать пять процентов, а теперь ты еще и ее берешь в долю?
– Надеюсь, – отвечает наемница, – она поможет нам во имя правого дела, а не ради кредитов. Все-таки речь идет об атаке на Империю.
Нора борется с внезапно охватившим ее чувством долга. Ей хочется узнать подробности, броситься в бой и плюнуть в глаза Империи, но…
– Не могу, – цедит она сквозь зубы. – В самом деле не могу. Мы с сыном должны покинуть эту планету. Сейчас для меня главное – забрать его отсюда…
– Иди, спасай своего друга Антиллеса, – заявляет неслышно вошедший в кухню Теммин. – Кстати, вы только думаете, будто говорите тихо, – вас прекрасно слышно.
Норра берет его за руку:
– Пусть кто-нибудь другой… спасает капитана Антиллеса. Война больше меня не заботит. Только ты.
Теммин выдергивает руку и хватает из холодильника стакан голубого молока.
– Мой дроид еще не вернулся? Он уже должен быть тут.
Норре хочется воззвать к его разуму, но она прикусывает язык. Он столь же упрям, как и она сама, и спорить с ним – все равно что бить кулаком о стену. Только руку разобьешь.
– Так он был твой? – спрашивает Синджир.
– Угу.
– Это же боевой дроид.
– Знаю.
– Самая бесполезная боевая единица за… пожалуй, всю историю Галактики. Впрочем, штурмовики, по сути, тоже не более чем жестяные ведра с ружьями, особенно в наши дни. Можешь мне поверить.
– Не недооценивай штурмовиков, – бросает Джеc. – Когда их много, они опасны.
– Как и болотные буйволы, – кивает Синджир. – Но это вовсе не значит, что от них особо много толку. Хотя от боевых дроидов его еще меньше. Поздравляю, молодой человек. Тебе удалось превратить одного из них в… настоящую военную машину. – Синджир негромко аплодирует. – С другой стороны, вполне разумно предположить, что штурмовики с ним все-таки справились. В конце концов, он всего лишь боевой дроид, а не чудо техники.
