финал.
Неожиданно Игоря поддержал эксперт, который рядом укладывал свои инструменты в чемоданчик:
– Может сработать! Месть не кончается со смертью объекта. Ему важно будет посмотреть, какой эффект произвела его месть.
– И что вы предлагаете? – спросила подошедшая Вика. – Похоронить Даню под видом Игоря?
– Это наш шанс поймать больного ублюдка, – кивнул Пряников.
– Он не сунется близко. Будет наблюдать со стороны, – предположил Соколовский.
– Но проверить, умер ты или нет, он может. Так что ложишься на дно. С твоей гостиницей я вопрос решу, с разными бумагами типа свидетельства о смерти – тоже. Если Стас позвонит в госпиталь, там все подтвердят. В отделе, как положено, на входе будет портрет с черной лентой, венок. Ты не суеверный, надеюсь?
– Ни капли. Но у меня просьба: брать его буду я.
– Главное, чтобы он пришел и спалился. Кто будет брать, решим на месте. А теперь все по домам. У одного молодая жена скучает, а девушкам надо прийти в себя. Ты, Игорь, едешь со мной.
Отдав последние приказания, Андрей Васильевич подошел к Вике и положил ей руку на плечо:
– Послушай. Смерть всегда трудно принять, смерть близкого человека – особенно. Даня всем нам был близкий. И теперь… Это, кстати, ко всем относится – надо жить, ребята. Поверьте, он бы хотел, чтобы мы жили. Нормально, полноценно – и помнили его. Понимаешь?
Вика кивнула с сухими глазами.
– Вот и хорошо. Аверьянов, Соколовский – поехали.
Ночью Пряников привез Соколовского со всеми мыслимыми предосторожностями к себе на дачу. Собственно, дачей это назвать можно было с большой натяжкой, скорее, временный домик или «домик для лопат», как иногда называют такие строения. Голые фруктовые деревья, сетка-рабица, ограждающая соседние участки и такие же маленькие домики вокруг. Все это было под снегом. Безлюдье и тишина.
В домике оказалась вполне приличная печка и запас дров, которого в принципе хватило бы даже до весны. Свет, правда, отсутствовал, но и это было не самым главным.
– Похороны послезавтра, я тебя заберу. Телефон выруби от греха, – посоветовал Пряников.
И уже когда Андрей Васильевич садился в машину, он окликнул Соколовского и сунул ему в руку свой пистолет.
– Снова? – с иронией спросил Игорь.
– На этот раз он тебе действительно нужен. Ты ведь не станешь пытаться стрелять из него в олигархов?
– Спасибо, Андрей Васильевич.
– Удачи, Игорь.
Соколовский сидел перед открытой топкой печи и смотрел на огонь. На столе горели свечи, стояла банка с огурцами и стакан водки. Обстановка уютная, если не думать о том, что сейчас идет подготовка к твоим собственным похоронам. И если не вспоминать окровавленного тела Дани и его смотрящих в небо мертвых глаз. Телефон зазвонил через час, и Соколовский выругался про себя. Он ведь должен был его отключить.
– Со мной что-то очень странное, – сказал в трубке Катин голос. – Не видела тебя всего день, а уже жутко соскучилась! Приедешь?
– Прости. Я не смогу.
– Что у тебя с голосом? Что-то не так?
– Ничего.
– Я ведь слышу, – укоризненно сказала Катя.
– Даню убили, – после долгой паузы, которую Катя не прерывала, сказал Игорь.
– Ты где? – торопливо спросила Катя. – Я сейчас приеду.
– Ко мне нельзя. Я и телефон должен был выключить.
Снова повисла пауза. Игорь понимал, что Катя не знает, что сказать. Да и он сам не очень знал, чем ей помочь.
– Вы были друзьями?
– Не были. До вчерашнего вечера. А потом вдруг стало понятно, что все претензии в прошлом. И что мы отлично поладим. Мы были друзьями примерно полчаса.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь?
Игорь свернул пробку с бутылки, налил полстакана водки. И со вздохом ответил:
– Чем тут поможешь. Хотя…
– Игорь, все, что угодно, – заверила Катя.
– Нужно, чтобы ты пришла на мои похороны.
Катя молчала, видимо, так и не поняв, что он сказал. Соколовский опрокинул водку в рот и с шумом выдохнул воздух.
