Глава 30 Ходячие мертвецы
Весь бой за Фиделиту Лиианна просидела там же, в сарае на глухой окраине. Ни жива, ни мертва — сидела, сжавшись в углу и слушая из-за стены страшный ей, непонятный шум боя. Рев двигателей, крики, треск автоматных очередей и глухое так-так старинных деревенских винтовок — все сливалось в один глухой, раздирающий душу гул. И свет — свет сочился сквозь щели в стене. Вначале белый, слепящий свет прожекторов, скоро сменившийся заревом пожарища. Тусклым багровым огнем — языки света плясали, ложились тенями на лицо, красили в алый стены и руки. Холодный пот по вискам — кто-то кричал там, в огне, заливисто, страшно. Пролаяла автоматная очередь. Совсем близко. Вопль затих, оборвавшись на верхней ноте.
Хлопнула дверь.
Пламя взвыло, сноп искр взвился вдали — в ночи вспышкой злого алого света. Силуэт на пороге показался Лиианне сплошным облаком тьмы. Черной, густой тьмы, слепящей глаза светом фонарика. Вдох в горле застрял — противным липким комком. Щелкнула рация — маленькая коробка на плече.
— Передайте Абиму, мы нашли… — бросил застывший на пороге штурмовик, мазнув лучом фонаря по замершей Лиианне. Посмотрел еще раз, хмыкнул под нос, растягивая в улыбке толстые губы, добавил, — Уарре тоже передай. Пусть порадуется — как-никак его девка…
«Сам ты девка», — невольно окрысилась Лиианна. Страх сошел, она пригляделась — и вздрогнула, разглядев поближе штурмовика. Невиданный ей прежде человек — черный, толстогубый, страшный…
— Вы кто? — спросила она, осторожно переводя взгляд подальше от плоского, черного лица с глазами навыкате. Оливковая рубашка, шеврон — как у ДаКосты — на рукаве… только с перечеркнутой молнией, вместо ромба.
— Тебе сообщат, — оскалился штурмовик, — сиди пока тихо…
— Уарра с вами? — осторожно спросила она, пряча глаза.
— Кому Уарра, а кому господин проводный…
Странное, калечащее слух слово. Ударение на второе о… По спине — холодок… Странно было слышать его рядом с родным с детства именем.
— С нами, не беспокойся. Только забудь — тобой интересовался сам Абим, а он куда постарше твоего Уарры…
Штурмовик лениво сплюнул… Глухо пролаял автомат — в сторону, в глухую тьму за порогом. Чей-то крик полоснул по ушам… Тонкий, пронзительный. Лиианна дернулась — не зная куда…
— Сиди тихо, — окрик пригвоздил ее к месту.
— Сам Абим приказал — его дождаться. Целой…
Окинул взглядом, сплюнул, добавил лениво:
— А жаль….
Лиианну передернуло. Минуты текли. Медленно, клубясь дымом под плоской крышей. Крики и шум стрельбы за стеной — взвились и затихли, лишь глухое винтовочное так-так-так летело еще с улиц — с каждым разом все дальше и тише… Лязгнуло железо. За спиной, громко — Лиианна вздрогнула. Штурмовик оглянулся на звук. Скользнул по ней взглядом, усмехнулся опять:
— Сиди тихо.
А потом мир посерел, обрел форму и выцвел — пришел рассвет. Лиианна услышала шаги за стеной. Сквозь вязкую тишину — четкие, уверенные шаги. Загудели за стеной голоса — приветствия, отрывистый лай военных команд. Сердце забилось в груди — узнала, услышала знакомый голос. Скрипнув, распахнулась деревянная дверь. Свет ударил в глаза… Сердце замерло, пропустило удар. Рванулось опять, выбив из губ долгожданное:
— Наконец-то.
Она узнала его… Узнала сразу, несмотря чужую форму. Те же широкие, бугрящиеся мышцами плечи, над лбом челка — вечно вразлет. Косой шрам на скуле — еще в детстве, когда она шутки ради попросила его забраться на яблоню.
— Уарра, здравствуй. Я ждала тебя…
Поперек скулы, поперек давнего белого шрама — косой, змеящийся след. Алая молния. Мир в глазах потемнел — Лиианну рванули за плечи и сильно. Аж ноги оторвались от земли. Свет брызнул в лицо. Серый, тусклый свет пропахшего дымом рассвета.
— И с кем ты была?
Лицо у Уарры незнакомое — злое, закаменевшее, не свое. Побелевшие губы, глаза стянуты бешенством в нитку…
— С кем? Не вижу…
— Ты что? — спросила Лиианна. Тихо, не веря ушам. Тонкий белый шрам на его скуле — змеится еще, еле виден за алой печатью татуировки.
— О чем ты? — повторила она, пытаясь стряхнуть сжавшиеся на плечах руки, — ослеп? Мое лицо чисто, ты видишь…
Лицо Уарры поплыло, защипало соленым в глазах. Плечо дернули — со всей дури, ближе к свету. Ладонь прошлась по лицу, завернула назад длинные волосы.
— Пусти, — выдохнула она, — я чиста, видишь — ничего нету.
Уарра смотрел на нее — глаза навыкате, не мигая. Зрачки налились кровью — страшно. Скрипнул зубами, спросил:
