не можете сообщить местонахождение Их Высочеств из соображений безопасности?
— Совершенно верно.
А еще потому, что понятия не имею, где конкретно их сейчас носит, но об этом ему знать не обязательно. И видеть, что я и сам начинаю переживать за дочь, — тоже.
С ней Фирс. И если этот чудик действительно уложил столько народу, а потом сломя голову рванул в неизвестность вслед за принцессой, вместо того, чтобы сидеть ниже травы тише воды, — с ней все будет в порядке. Он из шкуры вон вылезет, чтобы ее защитить.
Другой вопрос, что делать, когда они вернутся…
Глава 20
Наследник
Еще один факт в копилку общеизвестных: Ее Высочество, Эданна Хеллы, на дух не переносит алкоголь. Ее свите приходится крайне строго придерживаться трезвости, иначе принцесса может учуять и навалять по самые помидоры за наплевательское отношение к здоровью наследницы. На самом деле все не так пафосно, просто мне, чтобы захмелеть, достаточно одного запаха, а от состояния проверки уважения к своей несравненной особе меня отделяет пара бокалов вина. Почтенным подданным это знать не обязательно, так что вывод напрашивался единственный — не принимать на грудь самой и окружению не позволять.
После сотрясения, пусть даже магически вылеченного, пить не следовало и подавно. Но душа просила повысить градус, причем не только у меня одной.
Светлая «Леди», наконец, осознав, в какой ситуации мы оказались, молча выудил откуда-то из-под необъятного матраса бутылку красного и, не говоря ни слова, приговорил половину прямо из горла. Мне, чтобы дойти до его кондиции, хватило двух глотков, но, чтобы заглушить мысли о грядущем похмелье, пришлось выпить еще четверть. Узурпатор залпом выдул остатки, и примерно на этом этапе мы и выяснили, что он тоже слишком легко пьянеет и сначала все-таки стоило меня отвязать до конца, а не только руки.
Узлы из простыней на ногах в результате попыток их распутать затянулись еще туже, и я не на шутку загрустила и на кой-то ляд вывалила на Владыку все, что знала и думала о своем женихе. Речь получилась нецензурная, очень пространная и перемежаемая редкими всхлипами, и заканчивала я ее, уткнувшись носом в грудь узурпатору. Грудь в обгорелой дыре среди шелковых одежд, к слову, была крайне правдоподобной и мягкой, но меня в кои-то веки интересовала не методика создания подобных иллюзий и даже не магия вообще.
— Ну вот что ему от меня нужно? — жалобно вопросила я, сцапав «Владычицу» за воротник. — Чего принцу может в жизни не хватать, помимо свободного времени?!
Цапать следовало осторожнее, но это до меня дошло, только когда узурпатор покачнулся и рухнул на кровать, подмяв меня. В опасной близости от уха раздалось нетрезвое сопение, и я невольно хихикнула, отпихивая сверзившуюся тушу:
— Щекотно!
— Нифига, — очень осмысленно отозвалась туша, сползая на мой живот, и вдруг добавила: — Ребенок.
— Сам ты ребенок! — обиделась я и попыталась освободиться. Куда там…
Меня так недвусмысленно придавили к кровати, не позволяя уползти, что стало не по себе. И разом как-то вспомнилась тенденция судорожно оттираться от чужих прикосновений, над которой так любил подтрунивать наставник, — мол, как я, с моей-то социофобией и мизантропией, собираюсь взойти на престол? Я огрызалась, потому что сама с трудом представляла сей процесс, а в последние месяцы дурная шуточка и вовсе стала неактуальной.
Хотя вот теперь-то мэтр начнет ее повторять, пока снова не доведет любимую ученицу до белого каления.
— Принцу нужен ребенок, — подняв голову, констатировал Владыка. — Наследник. От тебя.
— Зачем? — растерялась я, стремительно трезвея. — Он же меня совсем не… — голос позорно сорвался.
— Понятия не имею, любит он тебя или нет, — отмахнулся узурпатор, не дождавшись окончания фразы. — Да и не суть важно. Он же третий, куда ему деваться…
Я протрезвела окончательно. Ну конечно!
Первый сын царствующей четы — наследник. Второй — наместник, фактически тот же правитель, но в отдаленных провинциях, куда не дотягивается исполнительная власть первенца. А третий остается не при делах — столько провинций у Ирейи нет. Выбор у Эльданны простой — либо служить где-нибудь в государственном аппарате рядовым чинушей, либо оказаться инструментом в установлении международных отношений и прожить всю жизнь с навязанной
