старшим братцем женой.
Естественно, ни один из вариантов его не устроил, но со вторым еще можно как-то работать. Например, заполучить наследника, избавиться от жены и благополучно пошиковать регентом до совершеннолетия ребенка… а там видно будет.
Власть ему, очевидно, не особенно нужна, иначе проклятие моей династии убило бы его сразу же. Но ход с наследником позволил бы выбирать по душе и работу, и место в жизни, и вторую жену.
Я закрыла лицо руками.
Все позади, я справилась — ценой чужих жизней, но все же выжила, — и теперь нужно просто обмозговать, как разорвать брачный контракт и вломить всем виновным Полярной звезды, чтоб неповадно было. Если в процессе удастся обелить Фирса — это уже будет идеальный план.
Решать нужно сейчас, пока Безымянный под стражей и никуда не денется. Доказать его вину можно только ценой моей Гильдии и репутации — считай, доказательств нет. Отсюда вывод — он должен скончаться в результате ужасно прискорбного несчастного случая, но так, чтобы никого нельзя было даже заподозрить. А значит, инцидент случится в присутствии большого скопления народа. По возможности нужно организовать свидетелей из высокопоставленных ирейцев, но это уж как получится.
Способ он мне подбросил сам — идея подергать за его ниточку мне очень даже понравилась. Одно «но» — придется терпеть его до возвращения на Хеллу и изображать, что ничего из моей затеи с книгой не вышло, причем желательно, чтобы о реальном положении вещей не знал не только Эльданна, но и весь экипаж, включая Фирса, — просто из соображений подстраховки, чтобы никто не ляпнул чего лишнего.
— Мне нужна твоя помощь, — решительно заявила я узурпатору, убрав руки от лица.
Он заинтересованно приподнял левую бровь.
— Разве я не помогла?
— Его Высочеству — определенно нет, — кровожадно ухмыльнулась я. — Мне нужна какая-нибудь абсолютно бесполезная фейская книга и депортация со штрафом и пометкой в отказе в последующих запросах визы на посещение астероида Лорианы.
— О, штрафы — сколько угодно, — рассмеялся Владыка. — Но я заключу с тобой договор, гарантирующий твое молчание в тряпочку.
— Аналогично, — хмыкнула я.
— Что до книги, — уголки его губ медленно и злорадно поползли вверх, — то твое альтер эго повелось на собственные ассоциации с человеческими играми, о которых в Сейвенхолле практически никто не знает.
Я открыла рот, приготовившись защищать Ту, Что Сильнее, посмотрела на белые шелка, голубоватый балдахин и льдистый купол над головой, и промолчала. Выражение лица подменыша по ирейским меркам тянуло уже на тяжелое оскорбление.
— Да, нужная тебе — была с синей обложкой, — не удержался он. — А эта… — узурпатор небрежно махнул рукой в сторону стола, где лежал раскрытый нежно-рыжий фолиант, — написана одним сумасшедшим, пытавшимся разобраться в нашей магии. Но тут, кажется, даже ты продвинулась дальше него.
О да, мрачно согласилась я. Что может быть ближе к фейской магии, чем направленная истерия, вынесенная за Грань? Я покосилась на собственные ноги, все еще привязанные к спинке кровати, и попыталась их отвязать.
Ой, оказывается, не такая уж я и трезвая…
Глава 21
Игра
Преданные подданные Светлейшего Сейвенхолла оправились от сонного заклинания и подоспели как раз вовремя, чтобы застукать нас с Владычицей, когда мы в четыре руки пытались отвязать мои ноги от резной спинки роскошной кровати. Теперь, когда все основные вопросы были утрясены, задача освобождения вышла на передний план — но в силу принятого на грудь так и осталась невыполнимой.
— Владычица! — потрясенно и испуганно воскликнула фея во главе делегации обеспокоенных магической атакой на дворец и резко упала на колени. Делегация поспешно последовала хорошему примеру, не прекращая, впрочем, таращиться во все глаза на столь специфическую постельную сцену.
— О, а это мои фрейлины, — невозмутимо прокомментировал подменыш, оставив бесплодные попытки справиться с узлами. — Леди, безусловно, были так взволнованы твоим экстравагантным прибытием, что позабыли о манерах.
— Они… в курсе? — растерялась я.
— Насчет манер? — изящно приподнял левую бровь узурпатор. — Сейчас я уже не столь уверена. — Кажется, теперь стремительно трезвел он. Позволить себе гримасничать или отрицательно качать головой он не мог, но выразительно закатил глазки, и я поняла — его собственная свита искренне считала его женщиной. С ума сойти…
