Вернулся Джон и сообщил свои новости.
– Полчаса. После изнурительных переговоров я выторговал себе еще полчаса.
– Черт, ты действительно знаешь, как обращаться с женщинами, – холодно заметил я.
Джон не обратил на колкость внимания. Он двинулся к нам, но остановился перед окном и раздвинул штору.
– Снег перестал идти, но напа?дало, наверное, дюйма четыре. Друзья, посмотрите только на этот пейзаж! Серебристая луна на угольно-черном небе и чистая белизна повсюду!
Генри с шумом откашлялся, глядя на пустой стакан.
– На меня снег любопытно действует, Джон. От него всегда пересыхает в горле.
Столкнувшись с предательством вероломного бренди, так некстати сбежавшего из своего благословенного сосуда, мы не смогли найти иной альтернативы, кроме как призвать на подмогу подкрепление из Шотландии. Да, бар моего отца стал легче на одну почтенную бутылку виски, которую под восторженные аплодисменты и проводили в последний путь.
Тост за снег, похожий на белую мантию, родился сам. А еще через несколько минут мы уже безо всякого повода распевали «С днем рождения». Вскоре часы пробили десять. На последнем ударе вновь зазвонил телефон.
– Генри, возьмешь? Это Элизабет. Скажи, что никого нет дома.
Наш друг с улыбкой кивнул и вышел из комнаты.
Вернулся он через несколько минут со сверкающими глазами.
– Ваша невеста, мистер Стивенс.
Ошеломленный Джон с восхищением посмотрел на меня, затем встал и торжественно пожал мою руку.
– Джеймс, старина, поздравляю! Просто нет слов!
– Но, – пробормотал я, – у меня…
– Она сказала, что приедет чуть позже, Джеймс, – сообщил Генри. – Не волнуйся, просто супруг задержал ее больше, чем ожидалось, и…
– Ну и ну, замужняя женщина! – присвистнул Джон, округлив глаза. – Фьють! Если бы Бетти знала!
Генри подошел к камину. Со стороны казалось, будто он поглощен созерцанием пламени. Тем не менее, даже глядя на него со спины, я чувствовал, как он хихикает в рукав. Да, надо было хорошо надраться, чтобы сразу не распознать розыгрыш.
Одновременно понял и Джон. Он покатился со смеху.
– Я знал! Я все время знал!
– Прости, Джеймс, – сказал Генри, поворачиваясь ко мне. – Ошиблись номером. Я просто не мог устоять. Надеюсь, ты не обиделся?
Он вновь посмотрел на огонь.
Джон икнул.
– Невеста, ха-ха! Ну, ты сказанул! Уф, больше не могу!
– Что ты имеешь в виду? – возразил я. – Думаешь, у меня не может быть невесты?
– Ты прав, Джеймс, ты прав, – даваясь от смеха, отозвался Джон.
Он снисходительно похлопал меня по плечу, отчего я только сильнее взбесился. Но, не способный долго дуться, в итоге я и сам расхохотался. Все, разумеется, завершилось тостом за фальшивую невесту.
Из холла послышался звон. Часы отбили четверть одиннадцатого.
– Черт! – воскликнул Джон. – Вот теперь мне по-настоящему пора.
– Да ладно, посиди еще чуть-чуть. Не съест же она тебя. Давай выпьем!
– Нет, я и вправду побегу. Спасибо за чудесный вечер, Джеймс. Пока, Генри.
Джон ушел. Генри задумчиво посмотрел, как за ним закрывается дверь, затем внезапно хлопнул в ладоши.
– Джеймс, а что ты скажешь насчет партейки в шахматы?
– А почему бы и нет? Я уже три года тебя не громил.
– Посмотрим, посмотрим.
На самом деле Генри был сильным противником, и мне редко удавалось одержать над ним верх. Но сегодня я настроился серьезно.
Игра и виски закончились одновременно: без пятнадцати одиннадцать. Именно в это время я поставил Генри мат. Несмотря на внешнее безразличие, внутри мой друг совершенно точно бурлил, словно вулкан. Да и мое плохо сдерживаемое ликование не добавляло ему радости.
– Еще разок? – небрежно предложил я.
Генри посмотрел на пустую бутылку и внес рациональное предложение.
– Давай не будем окончательно опустошать бар твоего отца. Может, переберемся ко мне?
– Ты, естественно, можешь выбрать поле боя.
