подобно и растаяло у меня в груди. Иссякли силы мои — как черепок из глины я стал; к нёбу присох мой язык; в прах могильный я повергнут Тобой. Псы окружили меня, обступила толпа злодеев, пронзили руки и ноги Мои… Делят между собою они одежды мои, жребий об одеянии моем бросают» (Пс 21:2– 3,7–9,15–19 КУЛ). Этот текст с поразительной точностью предвозвещает события Голгофы — и пробиение рук и ног Христа гвоздями, и насмешки саддукеев и фарисеев, и даже то, что римские воины бросили жребий, кому достанется хитон Иисуса[744]. Исходя из свидетельств Евангелий, можно предполагать, что Христос повторял строки псалма и ощущал, как все это исполняется в Нем. Псалмы-жалобы всегда имеют светлый конец, и 21-й псалом также завершается выражением надежды: «Будет помнить о том, вся земля ко Господу обратится, и поклонятся все народы Ему» (Пс 21:28 КУЛ).
Псалом 68 — «Вместо еды мне отраву дают, я хочу пить — меня уксусом поят» (Пс 68:22 РБО). Когда на Кресте Иисус Христос испытывал муки жажды, римские воины поднесли Ему смоченную уксусом губку (Мф 27:34; Ин 19:28–30).
Псалом 30 — «В Твою руку предаю дух мой» (Пс 30:6). Таковы были последние слова, произнесенные Иисусом перед смертью (Лк 23:46).
Псалом 15 — «…Ты не оставишь меня в могиле, и не допустишь, чтобы верный Твой тленье познал» (Пс 15: 10 КУЛ). Этот псалом апостолы Петр и Павел приводят как пророчество о восстании Иисуса Христа из мертвых — Его Тело не истлело в могиле (Деян 2:25–31; 13:34–37).
Псалом 67 — «Да восстанет Бог — и рассеются враги Его, и побегут от Него все, Его ненавидящие» (Пс 67:2 КУЛ) Христианские авторы видели в этом стихе предвозвещение победы Иисуса Христа над смертью.
Осмысление «жестоких» мест псалмов
Нередко читателей смущают резкие выражения некоторых псалмов, относящиеся к «беззаконникам», «грешникам» и «врагам». К примеру «О, если бы Ты, Боже, поразил нечестивого! Удалитесь от меня, кровожадные! Они говорят против Тебя нечестиво; суетное замышляют враги Твои. Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на Тебя? Полною ненавистью ненавижу их: враги они мне» (Пс 138: 19–22); «Вступись за меня, Господи, спаси меня, мой Бог! О если бы ты дал пощечину моим врагам! О если бы ты зубы нечестивым сокрушил!» (Пс 3:8 КУЛ). Наиболее известный фрагмент такого плана содержится в 136-м псалме, описывающем глубокую скорбь израильтян во время Вавилонского плена. «Дочь Вавилона, опустошительница! блажен, кто воздаст тебе за то, что ты сделала нам! Блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень!» (Пс 136:8–9).
Можно сказать, что в псалмах запечатлены разные этапы духовного пути человека, и взлеты души к Богу, близкие к новозаветному откровению, и несдержанные эмоциональные порывы. Но прежде всего очень важно обратить внимание, что авторы псалмов всегда выражают свои подлинные чувства, не прикрывая их «маской» внешнего благочестия, не пытаясь лицемерить. Предельную искренность псалмопевцев пред Богом можно сравнить с искренностью детей. Все псалмы объединяет один настрой — всецелое доверие Богу[745].
Можно увидеть, что практически во всех подобных «жестоких» местах псалмопевцы не говорят о том, что желают сами совершить возмездие своим врагам — они ограничиваются тем, что открыто говорят о своих эмоциях и отдают все в руки Господа (в соответствии с изречением: «У Меня отмщение и воздаяние» — Втор 32:35). При этом псалмы очень высоко ставят кротость — «кроткие наследуют землю и насладятся множеством мира» (Пс 36:11). Нужно помнить, что «в любую эпоху насилие и бесчеловечная жестокость, тирания и массовые убийства вызывали и вызывают страстный протест. Для псалмопевцев люди, творившие зло, являлись врагами Божиими. Призывая на них небесные кары, авторы псалмов по- своему выражали веру в нравственный миропорядок, установленный свыше»[746]. Псалмопевец просит: «Не дай, Господи, желаемого нечестивому; не дай успеха злому замыслу его: они возгордятся» (Пс 139:9).
Христианин понимает, что главные враги Бога — это не конкретные люди, но зло и грех. Самое опасное зло — это не то, которое нападает извне, но то, которое зарождается внутри, пленяет человека и делает его рабом греховных страстей. Многие раннехристианские толкователи указывали, что чтение подобных мест псалмов должно пробудить в человеке непримиримость ко злу и греху в самом себе [747].
Содержащееся в псалмах учение о подлинном счастье — «блаженстве»
