Край без Короля или Могу копать, могу не копать

— Трёх, — отчего-то печально сказал Морфанг.

— Бывают прекрасные вещи, созданные для зла. Когда сломаешь такую вещь, понимаешь, что сделал правильно, но радости не чувствуешь. Ангмарское королевство было именно такой вещью. Вот потому в доме Элронда и не поют об ангмарской войне.

Элрохир легко вскочил на ноги.

— Довольно о старине, — сказал он. — Мастер Хильдифонс, ты уже давно зеваешь. Ступай спать и спи спокойно. Утром мы двинемся в сторону Уютного Дома.

Фонси спал беспокойно — ему снились скачущие всадники с ярко блестящими копьями, рушащиеся в клубах жёлтой пыли каменные стены и Элрохир, с грязным и окровавленным лицом, выпускающий куда-то стрелу за стрелой. Потом пыль рассеялась, и Фонси увидел кого-то — не то Короля-Ведьмака, не то Северного Душителя в чёрном плаще и закрытом чёрном шлеме. Ведьмак или Душитель осадил вороного коня и рассмеялся, а Фонси проснулся с криком ужаса.

Было уже светло, день выдался ясный. Все остальные давно проснулись. Фонси с радостным удивлением услышал детский смех и крики: вчерашние скованные пленники бегали друг за другом между телегами и лошадьми. Трое серокожих и зубастых тоже были там. Фонси заметил, что некоторые большецы косятся на них опасливо и недобро.

Позавтракав каким-то неуловимо знакомым и очень вкусным варевом — не может быть, чтобы в основе его лежала давешняя каша! — хоббит решил, что пора прощаться. Он обнялся с Торном и получил от него клятву в верной дружбе и обещание помочь в беде любому из родичей Фонси. Фонси сердечно поблагодарил мальчика, хотя и был твёрдо уверен, что никому из его родни никогда не понадобится помощь вождя дунедайн посреди Глухомани.

— Скажи мне, мастер Хильдифонс, и прости за излишнее любопытство, — спросил подошедший Элрохир, — а для чего тебе нужно на север?

— Прежде скажи мне, мастер Элрохир, — осторожно осведомился Фонси, — не приходится ли тебе родичем Тингол, король эльфийский?

Тонкие надломленные брови Элрохира взлетели вверх. Он в голос расхохотался.

— Блестяще, мастер Хильдифонс! Великолепно! Вот такого вопроса мне за все мои две тысячи семьсот пятьдесят лет никто не задавал, и меньше всего я ожидал услышать его от тебя. С королём Тинголом мы и впрямь в родстве. По вашему счёту, он мой пращур.

— Тогда прости меня, мастер Элрохир, я не могу ответить тебе на твой вопрос, — покачал головой Фонси. — Спасибо тебе и дружине твоей за то, что выручили нас всех из плена. Кланяйся от меня своему батюшке, и брату, и всем остальным домочадцам, а мне пора.

— Что ж, мастер периан, доброй дороги тебе, и да сберегут тебя в пути Элберет, Кементари и покровитель странников в диких землях Оромэ. Будь осторожен в дороге и если услышишь ночью в лесу перестук, прячься получше. Прощай!

Въехав на холм, Фонси долго смотрел вслед обозу. Когда последняя телега скрылась за поворотом, хоббит развернул Горошка и поехал к северу.

ГЛАВА ШЕСТАЯ в которой встречается много мертвецов

...Большец, хрипло закричал и повалился лицом вперёд на землю, роняя меч. Фонси почувствовал, как что-то горячее и мокрое плеснуло ему в лицо. Хоббит прыгнул на спину большецу — добить.

Сражения в строю — не для хоббитов. Они отличные лучники и пращники, но никудышные наездники и скверные пехотинцы. Но неразумен тот, кто поведёт свои отряд драться с хоббитами врукопашную, на неровной почве, а тем более в полной темноте.

Вопреки распространённому мнению, хоббиты не слабее большецов, и напавшие убедились в этом на своей шкуре. Поднырнуть под удар меча, подойти вплотную, полоснуть по внутренней стороне бедра, оказаться сзади противника, рубануть под колено или по бедру сзади, так, чтобы перерезать жилу — и где твой рост, большец? Лежишь, такой высокий, большой и сильный, на земле, истекая кровью, а презренный половинец стоит на коленях у тебя на широкой спине и стаскивает с головы твоей шлем, чтобы удобнее было перерезать горло.

Шлем соскочил с головы большеца и остался в руках у Фонси. Было темно, но хоббит смог разглядеть, что шлем — остроконечный и крылатый. И почему-то — так часто бывает во сне — вид шлема вселил в сердце хоббита больше страха, чем само ночное нападение.

Фонси хрипло закричал и проснулся. Рядом заворочался и несколько раз кашлянул Горошек — ночи становились всё холоднее, и Фонси ложился