небольшие толчки у ее подножия не только напоминают о бурной вулканической деятельности Эльбруса в далеком прошлом, но и свидетельствуют о том, что в его недрах еще теплится жизнь.
Курильское ожерелье
Более чем на 1000 км протянулась в Тихом океане у северо-восточных берегов Евразии гирлянда
Вот как описал это сказочное ожерелье В. М. Песков в своей книге «Путешествие с молодым месяцем»: «Курильские острова… Они наплывают один за другим, как синие призраки!.. Острова как будто связаны невидимой цепью. Один проплыл, но вот уже новый различается в синеве. Он еле заметен. Просто пятнышко. А впереди уже синеет что-то новое, столь же холодное и молчаливое.
Крупных островов тридцать девять. Но между крупными — россыпь маленьких необитаемых островков. И вся эта плывущая с юга на север земля или вулкан, или осколок вулкана, или два-три вулкана вместе. Они молчат сейчас. У редких из них дымок. Кажется, эти бесконечные синие зубья созданы для того, чтобы проплывающий тут не отрывал очарованных глаз от окошка. Ну как вот сейчас, например, не сделать один лишний круг, не попытаться снять удивительный по красоте вулкан Криницына. Остров. На острове — озеро. В озере — конус молодого вулкана. Верхушка черной горы припудрена снегом и так слегка, самую малость, курится белым дымком.
А потом мы делаем круг над вулканом Сарычева — самым свирепым из курильских „курильщиков“. Несколько лет назад вулкан засыпал пеплом и каменными бомбами соседний островок, заставил людей, живущих у подножия горы, искать спасения на кораблях. Сейчас вулкан притаился. Летим над кратером. Легкий дым идет из „котла с отколотым краем“.
Вулканы Тятя, Иван Грозный, Кучерявый, Немо, Трезубец, Колокол, острова с именами и безымянные — на тысячу километров с лишним тянутся Курильские подводные горы с вершинами на поверхности. Глубины в этих местах такие, что, если осушить океан, альпинистам пришлось бы штурмовать вершины повыше, чем Джомолунгма.
Морем Курильские острова даже с малыми остановками не объедешь и за полгода. Туманы. Тайфуны. Бурное течение в проливах между островами. Предательские подводные камни, обозначенные на картах словом „ловушки“. Все это заставляет капитанов быть осмотрительными».
Степень риска
Любое природное явление изучает какая-либо наука. Вот и вулканизм изучает наука вулканология. Ученых-вулканологов интересует, как и почему образуются вулканы, как они развиваются, каково их строение, каков состав продуктов извержения, закономерности размещения вулканов на нашей планете. Но вулканологов интересуют вулканы не только с чисто научной стороны; изучая вулканы, они преследуют и практические цели, и прежде всего это разработка методов предсказания извержений. Ну и, конечно, использование вулканического тепла — горячей воды и пара для хозяйственных нужд.
Работа вулканологов очень опасна. Ведь для сбора сведений о вулканах им приходится подниматься на них, быть вблизи извержения, спускаться в кратеры. Вот как рассказывает известный ученый Г. Тазиев об одном из восхождений на вулкан: «За сорок лет занятий вулканологией мне довелось побывать во множестве кратеров, наблюдать несчетное число взрывов и лавовых потоков, смотреть, как из ревущих жерл вырываются фонтаны магмы и струи раскаленных газов. И чем больше я наблюдал, тем больше убеждался в своенравности вулканов. Практика научила меня трезво взвешивать степень риска, на которую можно идти ради добычи научных данных. Тем не менее события подчас принимали оборот, который не предусмотрит никакой опыт. Лишь случай помог мне четыре-пять раз выйти живым из-под огненного шквала. Так было на краю кратера Китуро в 1948 г., у западного колодца Стромболи в 1960 г., возле центрального жерла Этны в 1964 г. и снова на Этне годом позже. Но самое страшное испытание я пережил утром 30 августа 1976 г. на вершине вулкана Суфриер на острове Гваделупа.
В тот день мы провели более тридцати минут под самой яростной бомбардировкой из всех, что выпали на мою долю. На пятачок площадью в два десятка квадратных метров обрушилась лавина скальных обломков, самый настоящий огненный дождь. Два камня стукнули по шлему. Затем буквально в нескольких сантиметрах от моих поджатых ног плюхнулась глыба не менее полутонны весом…
Повернув голову, я взглянул на кратер. Две минуты назад наша группа в семь человек мирно шествовала к нему, вдруг я заметил, как, прорезая лениво стелющиеся над кратером белые облака пара, в небо со страшной силой ударила тонкая прозрачная струя. На высоте она разошлась вширь и стала наливаться трагической чернотой. То были мириады кусков породы, вырванные потоком пара на огромной глубине из стен питающего жерла. Взлетев на сотни метров у нас над головой, они щедро посыпались вниз…
