– Наверное, все дело во мне, – усмехнулся я.
После того, что мы пережили вместе, Харт стал раздражать меня чуточку меньше. В конце концов, что еще может сблизить двух людей на войне, как не парочка врагов, убитых совместно?
– Ну да, ты ведь их предал, – без обиняков заявил капитан.
Я одарил его недовольным взглядом.
Нет, все-таки былое раздражение никуда не делось… к счастью.
Мы свернули раз, второй, третий – и вот уже впереди замаячила дорога, ведущая к заветным северным воратам. Я прибавил газа. Подозрительный грузовик с неизвестной начинкой все еще был где-то поблизости, и я хотел поскорее спрятаться от сидящих в нем солдат за городской стеной. Впервые в жизни я буквально мечтал оказаться под крылом ненавистного Синдиката, и это было весьма странное, необычное чувство. Капитан же предвкушал возвращение в родной лагерь: он даже стянул китель Легиона, чтобы привратники случайно не приняли его за врага.
– Придержи руль, – попросил я и тоже «сбросил шкуру», оставшись в черной майке с коротким рукавом. Уж лучше так, чем в цветах главных противников Синдиката.
Дорога была отвратная – убитая грунтовка, на которой где не кочка, там яма, а где не яма, там целая колея, оставленная, судя по глубине, колесами грузовика с полным кузовом свинца. Я петлял, как заяц, но это не могло спасти нас от зубодробительной тряски. Правда, проклинал я дорогу лишь до того момента, как очередная яма буквально спасла нам жизнь: резко затормозив перед ней, я услышал, как пуля с характерным звуком отскочила от капота и срикошетила в сторону, оставив на металле солидную вмятину.
– Пригнись! – рявкнул я и, сам скрючившись в три погибели, утопил педаль газа в пол.
Думать о подвеске больше не приходилось – тут бы самим спастись, черт с ним, с «мустангом». Благо до северных ворот уже, фактически, рукой подать – километр по прямой, потом свернуть налево и там еще метров двести от силы… Но их ведь еще надо проехать!
Больше я не высовывался – только передачи переключал правой рукой, ну и руль левой придерживал, чтобы с дороги не слететь. И правильно сделал: следующая же пуля разнесла окно с моей, водительской, стороны, и на меня посыпались крупные и не очень осколки.
– Да когда они уже от нас отцепятся, – прокричал Харт из положения «голова между ног».
– Видимо, когда подохнем, – отозвался я.
Еще пара пуль, судя по всему, ушла в молоко, по крайней мере, наш «мустанг» они не задели. Продолжая рулить, я мимоходом отметил, что на месте «охотников» целил бы не по сидящим внутри беглецам, а по колесам – пусть до города нам ехать осталось с гулькин нос, но скорость-то большая, пробьешь покрышку – скорее всего, слетим с дороги. Хотя, может, они и стреляли, но просто не попадали – из-за тех же ухабов и ям, по которым мы двигались.
Тут вдребезги разлетелось уже заднее стекло, и я понял, что они наконец покинули мертвый город и повисли у нас на хвосте. Это принесло некоторое облегчение – ведь легионовцы существенно отстали, дорога из Эль-Ахмади к северным воротам идет одна-единственная, не срежешь.
Однако уже в следующий миг снайпер, будто прочтя мои недавние мысли, наконец пробил левое заднее колесо, и «мустанг» пошел юзом. Мне пришлось забыть о безопасности и, выпрямившись, спешно выкрутить руль до упора вправо. Мысленно я проклинал треклятый задний привод и всю Кувейтскую кампанию.
К счастью, удержать машину на дороге мне все-таки удалось, однако зад занесло вправо, и я потерял немало драгоценных секунд, прежде чем вернулся на дорогу. До Эль-Бургана было рукой подать, но наш увеченный «мустанг» еле плелся, все время норовя свернуть влево. Преследователи стремительно нас догоняли, а я буквально затылком чуял оптический прицел снайперской винтовки.
Казалось, время замедлило свой ход. Словно завороженный, я смотрел в зеркало заднего вида на приближающийся грузовик. Странно, но думал я в тот момент не о собственной жизни и не о грядущей смерти, которая казалась практически неминуемой, а о детстве, проведенном в компании вечно улыбающейся Джулии, и, как ни странно, о Марине. За считаные мгновения я прокрутил в голове ту ночь, точнее, четверть часа, когда мы с Эм буквально слились воедино, и с грустью подумал, что, увы, скорее всего, уже никогда не испытаю подобного блаженства.
А потом я внезапно увидел, как от участка высоченной стены рядом с воротами отделилась странная гигантская фигура, лишь отдаленно напоминающая человеческую. Приглядевшись, я понял, что это одна из механизированных боевых машин, о которых так любил рассказывать на пресс-конференциях Уоррен. Стальной Эдвард всерьез считал, что со временем сможет заменить всех людей этими устрашающими громадинами, однако пока что их пилотировали мастера из плоти и крови.
Я подобных «малюток» в действии прежде не видел, но вот у Богута, когда он вспоминал недавнюю встречу с механическим монстром, голос всегда так дрожал, будто австралиец заглянул в глаза собственной смерти. Тогда одна-единственная машина Синдиката едва не перебила всю роту Легиона.
Чудовищная, нереальная мощь, которую людям и давать-то не стоит!
С замиранием сердца я смотрел, как робот вскидывает некое подобие руки. Показалось, огромное дуло смотрит прямо на нас. Я уже даже представил, как он разносит наш бедовый «мустанг» на куски.
Далее последовал залп, от которого сам «МЕХ» содрогнулся так, что едва не развалился. Я невольно зажмурился…
И услышал взрыв.
