– Полегче, рядовой, – послышался из-за спины чей-то низкий голос с хрипотцой.
Кевин, гневно сдвинув брови к переносице, резко обернулся к наглецу, посмевшему влезть в его перепалку с крикливым дедом. Лицо вновь прибывшего показалось ему незнакомым, но для беженца он выглядел слишком опрятно, да и внешне на араба похож не был – квадратная челюсть, высокий лоб с глубокой морщиной посредине, острые скулы и бледно-розовая кожа явно свидетельствовали о его европейских корнях.
«Может, кто-то из офицеров?» – подумал солдат обеспокоенно.
Ему совсем не улыбалось вмазать старшему по званию, поэтому он опустил руки и лишь хмуро уставился на стоящего перед ним мужчину. На вид ему было лет под пятьдесят, может, даже чуть больше, и во взгляде его сквозила уверенность, способная выбить почву из-под ног любого, кто только решится заглянуть в эти беспощадные зеленые глаза.
– С кем имею честь? – стараясь не выказывать внутреннего волнения, спросил рядовой.
– Мое имя тебе без надобности, сынок, – произнес мужчина, рассматривая собеседника с нескрываемым любопытством, словно пятилетний мальчишка – пойманную в банку лягушку. – Как и мне – твое. Просто запомни на будущее, что поднимать руку на беспомощного старика чревато последствиями.
– Он назвал нас грязными свиньями! – глядя, как его товарищ с трудом уводит продолжающего ворчать старика в сторону, пожаловался Кевин.
– А по-твоему, он должен рассыпаться в благодарностях? – фыркнул мужчина.
– А почему бы и нет? – саркастически осведомился солдат. – В конце концов, мы их спасли от Синдиката, который напал на Эль-Бурган.
– Да только ты, нарочно или нет, упускаешь из вида, что Эль-Бурган предварительно захватил Легион. А для него, – незнакомец указал на продолжающего бурчать старика, – все американцы на одно лицо, не забывай. Как для тебя и меня – арабы. Так что будь снисходительней к братьям нашим меньшим. В конце концов, они дают нам столько нефти, что могут хоть днями напролет дразнить нас «грязными свиньями». Имеют право, так сказать.
Произнеся это, незнакомец снисходительно похлопал солдата по плечу и пошел дальше, оставив горячего юнца в гордом одиночестве.
«Что еще за умник выискался? – глядя ему вслед, думал Кевин. – Прежде я его точно не видел…»
– Эй, ты! – набравшись храбрости, окликнул незнакомца солдат.
– Ты мне не «тыкай», сопляк, – резко бросил мужчина, даже не оглянувшись.
– Сопляк? – нахмурился Кевин.
Он вскипел в один момент. Что этот тип о себе возомнил? Ни погон, ни кителя… Может, перед ним действительно какой-то умник, эмигрировавший в Кувейт пару-тройку лет назад, а вовсе не офицер?
– А ну-ка повтори, что ты там вякнул? – прорычал Кевин.
Он опустил руку на плечо незнакомца и попытался развернуть его к себе, однако поступил так напрасно: у мужчины оказался отменный правый джэб. Перед глазами солдата мелькнула красная вспышка, а потом все погрузилось в темноту.
– Ты че творишь? – возопил напарник поверженного солдата и бросился на незнакомца.
Тот нырком ушел от размашистого, «деревенского» хука и, моментально порвав дистанцию, левым локтем врезал нападающему в челюсть.
Второй готов.
– Тебя даже на одну секунду оставить нельзя! – проорал высокий лысый тип в офицерском кителе, подбегая к разбушевавшемуся мужчине.
– Так их! – радостно проорал достопамятный хамовитый дед.
Незнакомец, повернувшись к нему, крикнул в ответ:
– Прости их, почтенный старец. Зеленые еще. Глупые.
– Прощаю, – сжалился дед.
Если бы ему не требовалось постоянно опираться на трость, он бы наверняка сейчас хлопал в ладоши, будто ребенок.
– Ты чего творишь, Гэб? – подступив к мужчине вплотную, прошипел Лысый.
– Не нервничай, капитан, – фыркнул незнакомец. – Они в порядке. Я всего лишь хотел преподать им небольшой урок, подтянуть дисциплину, так сказать…
– Если это был небольшой урок, то как же тогда выглядит большой! – усмехнулся капитан, рассматривая тяжело дышащих солдат.
– О, тебе лучше не знать, – заверил мужчина, первым устремляясь прочь. – Ну? Ты идешь? Полковник Уайлдер нас наверняка уже заждался.
Капитан, чертыхаясь, бросился за спешно уходящим незнакомцем вдогонку.
Смотреть на ужас, подобный тому, что творился в Эль-Вафре, Глену Богуту было не впервой. В конце концов, он поучаствовал во всех крупных кампаниях Тейлора, включая победоносные Афганские и донельзя противоречивую Иранскую, в которой Джон потерял все регалии и невольно подпортил собственное наследие. Не со всеми решениями легендарного генерала Богут был согласен, однако он, как солдат старой закалки, никогда в открытую не осуждал приказы командования. Сказали – надо, значит, надо, их ведь не зря командовать назначили…
– Сказать по правде, я тебя не узнаю, – сказал Лысый, наконец поравнявшись с Богутом.
– Не поверишь, но к этому я и стремлюсь, когда вожусь с маскировкой, – самодовольно хмыкнул ликвидатор.
– Не делай вид, будто не понял, что я имею в виду. Чем тебе насолили те двое солдат? К чему была эта показательная порка?
