Оставшиеся до начала учебы дни мы спали, ели, снова спали и иногда гуляли. Ингрид рассказывала, как отбивалась от настойчивого внимания Бэла.
— Он вроде совсем не плох, неужели нисколечко тебе не нравится? — спросила Хельга, провожая взглядом подмигнувшего ей Надлера.
Не пойму почему, но после Темной ночи интерес противоположного пола к актрисе возрос колоссально. Когда студенты начали возвращаться в школу, у наших дверей образовалась очередь из желающих встречаться с ней либо просто переспать.
— Да не нравится, и все, — резко отозвалась баронесса и уткнулась в тарелку.
Я посматривала на приезжавших в крепость адептов.
— А что, есть тот, кто нравится?
— Нет. Мое сердце никто не взволновал, — пафосно отозвалась она. — А давать надежду просто так — некрасиво.
Актриса закатила глаза и влила сливки в кофе. Им никогда друг друга не понять. Вечером у дверей общежития меня окликнул знакомый голос. По дорожке шел и улыбался Форзак, в строгом пальто, с дорожной сумкой в руках. Подруги тихонько улизнули.
— О, привет.
— Слышал, ты опять нарвалась на наряд у магистра? — Он распахнул передо мной дверь, и я вдруг подумала, что никто прежде передо мной дверей не открывал.
— Это все Хельга.
— То одна, то другая подружка, — кивнул он. — Надо было мне тогда задержаться.
Говорить, что дело здесь не в девочках, а в обычной мести уязвленного самолюбия, я не стала.
— Ты ездил домой?
Форзак помотал головой:
— Нет, летал в лагерь, досдавал один зачет. Потом сама узнаешь. Ты по моему делу ничего не выяснила? Помнишь, я просил понаблюдать за студентками после ночной проверки?
Ох. Страх кольнул сердце. Ну да, конечно…
— Как-то не получилось… — проблеяла в ответ, к счастью, Камиль не заметил моего замешательства.
— Ну и ладно.
Переведя дух, я осторожно поинтересовалась:
— А что, есть какие-то новости насчет этого? Подозреваемые?
— Не знаю пока ничего, говорю же — только вернулся, и если лорд захочет меня спросить… — Он многозначительно вздохнул. — Сама понимаешь. Вообще-то вся эта ситуация крайне паршивая. Надеюсь, наши адепты здесь ни при чем.
Может, сказать ему про Граллера? Но вдруг он сразу же поскачет к Гарсу? Нет, подождем.
— Слушай, — мы остановились рядом с моей комнатой, — я ведь тебе подарок привез.
О бездна. В последнее время все осыпали меня подарками… Парень расстегнул наружный карман сумки и извлек оттуда сверток.
— У меня нет взамен…
— Так и не надо. Там ничего необычного.
Поколебавшись, я развернула бумагу. Внутри лежал плетеный ремень из черной кожи шириной в мою ладонь с массивной прямоугольной пряжкой и скобами для карабинов. Не очень женственный, но с чудесным узором.
— Это не просто ремень. Если зажать с двух сторон пластину, его можно распустить, и получится пятиметровый трос с карабином на конце. Незаменимая вещь для пилота, когда рядом нет страховочных ремней. Только с пряжкой осторожнее — крюки острые. У меня такой же, — он указал на свой пояс. — Так что носи на здоровье.
— Мм… спасибо большое, — разглядывала я подарок.
— Ладно, прости, я пойду, поздно уже. И постарайся больше не нарываться на наряды, а то лорд и так скрипит зубами, когда слышит твое имя.
С этими словами Камиль подхватил свои вещи и ушел. Я же налегла на ручку двери и едва не налетела на Хельгу и Ингрид.
— Яна!
— Подслушиваете, негодяйки?
— Вот еще, — вздернула носик актриса и в следующую секунду захихикала. — Показывай подарок воздыхателя!
Рассмеявшись, продемонстрировала им широченный ремень.
— Хм, необычный, — протянула баронесса.
Хельга фыркнула:
— Полезный! И ремень, и парень. А ты, Яна, все выкобениваешься? Он же тебе явные намеки делает. Захочешь встречаться, только попроси! Ты ему нравишься, слепой поймет.
