И вдруг уронила персик и начала стремительно бледнеть.
Летуана перехватила ее взгляд и потрясенно замерла — из кисета вылезло нечто розовое и воздушное, как газовый бант. Поднялось, отряхнулось и оказалось миниатюрной, чуть больше безымянного пальца, девочкой с огромными синими глазками, в розовом платьице и с золотым кольцом вместо диадемы.
— Наконец-то! — В голосе высокой, статной женщины не слышалось ни неизменного счастья, ни простого радушия.
— Здравствуй, матушка, — широко улыбаясь, двинулся к ней Кадерн, втихомолку подтолкнув воздушной плетью застывшего статуей брата.
— Их тут не было, — тихо выдохнул тот в спину старшему, надеясь, что больше никто не услышит.
И глубоко ошибся.
— Явились? — показался в дверях кабинета мужчина с легкой импозантной сединой на висках. — Долго же вы набирались смелости.
Кадерн был похож на него, как близнец, только моложе на тридцать пять лет.
— Батюшка, — нахмурился главный придворный маг кайсамского хана, — не понимаю, о чем вы.
— Не о чем, а о ком. О вашей сестре, разумеется. — В голосе отца Тодгер расслышал разочарование и огорчение и обреченно вздохнул.
Прав батюшка, откровенно показывая сыновьям свое негодование и презрение. И хотя никто из темных магов не любит, просто ненавидит выслушивать чужие обвинения и поучения, но не от родителей. И не в таких вот случаях, когда напортачил так явно, что тошно даже самому.
— Мы пришли бы раньше, — объяснил он, виновато глядя на мать, — но не было времени. Пытались найти их по горячим следам.
— Их? — изумленно поднял бровь отец, и Кад с досадой скрипнул зубами.
Младший иногда бывает слишком сентиментален и наивен для темного магистра.
— Ну да, — процедил он сквозь зубы. — Летуана решила погулять не одна, а с невестой Тода.
— Темные силы, — охнула мать, сразу позабыв про напускную суровость, и ринулась к младшенькому: — Так ты наконец с ней обручился?
И замерла, разглядев украшавшие лицо сына цветочки.
— Он сделал все более романтично, — ощутимо шлепнув братца по спине воздушной плетью, поспешил спасти положение Кадерн, — но принцесса немного недопоняла и пожаловалась Летуане. А у той был портал… Изрельс ей ни в чем не отказывает. И теперь они где-то гуляют, но вы не волнуйтесь, их видели мои знакомые. Девушки были целы и невредимы. Еще веселились и шалили. Поэтому мы пришли предупредить: если они придут сюда, то задержите любым способом и немедленно отправьте мне вестника. Вот, я приготовил с запасом. И запомни, матушка, никто из нас на них за шутки не сердится и наказывать не собирается. Наоборот, все мы готовы просить прощения за невнимание, просто очень волнуемся. Изрельс места себе не находит, даже мне его жаль. И еще, самое главное. Рандолиз объявил нам безжалостную войну и первым нанес удар. Теперь он кровный враг мне, Тоду и Изру. Если узнаете, где он, посылайте мне вестника, не медля ни секунды.
— Так зачем тратить вестника, если он сидит в своем поместье? — еще бормотала матушка, а оба ее сына уже покрылись дымкой боевых щитов.
— Я вызываю Изверга, — буркнул Тод, точно знавший, чего учитель никогда ему не простит.
Единоличной расправы над общим врагом.
Кадерн только кивнул, начиная вплетать новые щиты и сторожки в закрывавшую имение родителей мощную защитную сеть.
— Нашли? — спросил выпрыгнувший из портала первым Изрельс, и его теща только поджала губы, рассмотрев вьющийся по лицу магистра цветочный узор.
— Рандолиза, — коротко сообщил Кадерн зятю и его спутникам, Даурбею и Мальгису. — А вы принесли?
— Вот, — деловито кивнул придворный маг султана, снимая с замков простой на вид шкатулки мощные охранки. — Четыре штуки.
— Мальгису не дадим, он пойдет с Тодом, — тотчас решил Кадерн и только после этого спросил хитреца: — Украл?
— Попросил на время, — оскорбленно процедил придворный маг дугрейского султана и учтиво представился хозяину: — Даурбей.
— Гедеон, — ответил тот, с интересом рассматривая магистра, о котором ходили самые противоречивые слухи. — А это моя жена, Карсия. Хотелось бы знать, что ты должен был украсть?
— Артефакты безошибочного поиска, — довольно помахал надетым на запястье браслетом Тодгер.
— Лета…
— Не бойся, они безвредные существа, — успокоила ее наставница и вдруг схватилась за лоб: — Это что…
— Мне кажется, рога, — опасливо покосилась принцесса на необычное существо, деловито перебравшееся на миску с фруктами и пытающееся оторвать длинную виноградину. — И если ты считаешь, что это не вредность…
— Это наказание, я же оглушила его веткой, — удрученно вздохнула алхимичка, убедившись в верности предположений ученицы. — Но он не со зла, а от обиды и испуга. Должно скоро пройти, дня через два или три. А тебе повезло, кеори не совсем малыш. Впрочем, это было видно по его облику, они
