далеко не все. Можно многое стерпеть, когда обожаешь человека всей душой, но полюбить за издевательства я не способна.
— Вот и мы такие же, — гордо задрала нос Дарочка. — Потому и сожгли все книги с этой сказкой, какие были во дворце.
— Но Тодгер ведь ухаживал за тобой два года, — осторожно произнесла Летуана, давно мечтавшая понять, как помочь брату и заодно не превратиться во врага ученицы, понемногу ставшей ей подругой.
— Наверное, мы с тобой по-разному понимаем это слово, — тут же сникла принцесса, помолчала и примирительно добавила: — Хотя он мне нравится. Но все время думает только об одном, и это обиднее всего.
— Откуда ты взяла? — даже запнулась Летуана.
— Няньки и горничные просветили. И не говори, что полк опытных женщин мог неверно понять его взгляды и поглаживания.
— Сразу-таки полк, — отстраненно фыркнула Летуана, начиная понимать, как трудно жилось в последние годы младшему братцу.
— Сама считай. Нас пятеро. У каждой две няни, две горничные, камеристка, гувернантка и пять-шесть учительниц. А с шестнадцати лет появляются и свои фрейлины. Сначала шесть, но каждый год добавляется по одной. У Анриетты и Бенлиетты уже по двенадцать, больше не положено. И все они целыми днями толкутся в наших покоях и гостиных. Поэтому я отбила у Франзона старую башню и, кроме сестер, никого туда не пускала.
— С ума сойти, — ошеломленно выдохнула запутавшаяся в подсчетах наставница и решила оставить эту тему. — Давай вернемся к Тодгеру. Я тебя прекрасно понимаю, но и его тоже. Он мужчина, а ты очень привлекательная девушка… тот оборотень вчера просто слюной изошел.
— Думаю, к вечеру этот наглец поменял обо мне мнение, — мстительно прошипела Дарочка. — Никому не позволено без разрешения лапать принцесс.
— Успела-таки напакостить? — изумленно оглянулась Летуана и потрясенно замерла на месте, рассмотрев, с какой прытью отскочила от нее ученица. — Дарочка?
— У тебя плохая привычка бить без предупреждения, — пояснила принцесса издали. — А сдачи дать я не могу. Но если скажешь, что на мне сейчас никто не сидит, то поверю на слово.
— Тогда поверь мне на слово и быстро делай все, что скажу, — напряженно проговорила вдруг алхимичка и села прямо на дорогу. — Объяснять подробнее некогда. Возьми этот кисет и клянись быть ему хорошей хозяйкой, заботиться и никому не продавать и не дарить. Быстрее.
— Клянусь, — покорно пробормотала Дарочка, опасливо принимая кошель, в котором шевелилось что-то живое, — быть хорошей, не продавать и не дарить. А теперь можешь объяснить?
— Могу, — еле слышно шепнула Летуана. — Здесь я твоя служанка и помогала тебе добыть кеори.
— Да? — задумалась принцесса.
Успела уже изучить свою наставницу. И сразу догадалась о приближающейся к ним опасности. Вот только откуда ждать неприятностей — пока сообразить не могла. Но на всякий случай решила проверить, не подскажет ли этого алхимичка:
— Тогда добудь еще воды и еды.
— Потерпите немного, госпожа. — Летуана одним движением оказалась стоящей на коленях в самой смиренной позе, и в душе Дарочки вдруг с новой силой вспыхнула неприязнь к Извергу, делавшему из жены черную Туа.
— И встань, — в голосе принцессы прорезалась фамильная властность, — я не терплю, когда слуги унижаются, словно они рабыни кайсамского хана.
— Слушаюсь, госпожа, — в голосе Летуаны скользнула насмешливая нотка, но вряд ли кто-то, кроме Дарочки, смог ее заметить, — больше никогда себе такого не позволю.
Алхимичка уставилась куда-то мимо принцессы задумчивым взглядом и нерешительно осведомилась:
— Не желаете приказать мне попросить помощи у этих путников?
— Эмтарабанкаваткошивор, — надменно произнес кто-то позади принцессы мурлыкающим голосом, похожим скорее на женский, чем на мужской.
— Что она сказала? — не оборачиваясь, с ледяным высокомерием небрежно поинтересовалась принцесса, яро ненавидевшая именно такие голоса и такие интонации.
— Требует освободить дорогу, — учтиво доложила Летуана, послав ученице одобрительный взгляд.
— С какой стати? — еще более высокомерно изумилась ее высочество и саркастически добавила: — И где она видит тут дорогу?
— Это звериная тропа, — наконец просветила ученицу алхимичка.
— И они имеют на нее право? — искренне поразилась Дарочка и величественно оглянулась, словно желая убедиться, что незнакомка, пытающаяся ими командовать, не относится к природным хозяевам тропы.
Несколько секунд девушка озадаченно рассматривала троих всадников, с каждым мгновением все более убеждаясь в их необычности. И в том, что людей, кроме них с Летуаной, тут больше нет. Двое серокожих великанов, сидевших на огромных лоснящихся буйволах, были самыми настоящими орками. А вот ехавший на двугорбом верблюде худощавый франт со смуглой, в прозелень, кожей, одетый в бархатные штаны и шелковую рубаху с вышивкой и
