ведь это так прекрасно, когда даже сердце приходит к смирению и открывается переменам.
Рин некоторое время молчал, а я все пыталась разглядеть выражение его лица. Пришлось обойти парочку буйных студенток, но многое мне это не дало. Выражение на лице Рина было абсолютно неопределенным. Впрочем, когда он снова заговорил, я опять разволновалась.
– Профессор, – не очень смело теперь начал Рин, – я очень хочу вернуться к Вам на обучение. Если Вы примите меня, я обещаю, что больше не буду вести себя… как полный идиот.
– О, Рин, – улыбнулся профессор, – но я не могу принять тебя обратно, – сообщил профессор и мои глаза вылезли из орбит. Что? В смысле? Как это не может? Но ведь Рин!.. – Потому что я никогда не исключал тебя и не запрещал у меня обучаться.
Рин набрался смелости и посмотрел профессору прямо в глаза. Лицо моего одногруппника озарилось очень легкой, но все же тенью благодарности. Знаю, Рин не рассчитывал на снисхождение, думаю, был готов принять бой. Он всегда готов, от того и проблемы. Но профессор… да, пожалуй, я начинаю понимать, за что Уинс его так любит.
– Спасибо, – почти прошептал Рин и нервно сглотнул, словно у него ком в горле застрял.
– Ну что ты, мой мальчик, – продолжал беззаботно улыбаться профессор Шан. – Пойдем, я напишу тебе справку о том, что ты плохо себя чувствовал эти несколько дней, поэтому не смог посещать занятия. Хотя мисс Силбертон уже в курсе ситуации, но нужно официальное подтверждение.
Что? Профессор Шан разговаривал с мисс Силбертон по поводу Рина? Я ведь тоже все удивлялась, как это Рина за все это время не отчислили. А оказывается, профессор знал? Думаю, да. Значит, он действительно никогда не хотел, чтобы Рин уехал из Академии.
Значит, и я все сделала правильно.
Вместе с профессором они отправились к выходу. Пожалуй, они были единственными, кто не был увлечен предстоящим Хэллоуином. Я провожала их взглядом какое-то время. Я была рада, что Рину уже лучше и выглядел он намного бодрее, чем это было прошлой ночью. Скажем так: эта бледность уже не казалась чересчур болезненной.
Что же, раз Рин теперь смирился и в надежных руках профессора Шана, мне пора возвращаться к своей команде.
После обеда, как я и предполагала, весь состав будущей нечисти благополучно собрался возле актового зала, который на этот момент пока еще был закрыт. Все остальные студенты, горожане, тоже собирались на первом этаже и активно обсуждали предстоящую ночь. Кай не успокаивался ни на секунду, все повторял и повторял наш план действий, то и дело добавляя какие-нибудь детали.
К тому времени, когда мисс Силбертон на пару с профессором Шринком появились в забитом толпой коридоре, стало ясно, что вариант командной работы выбрали не только мы. Большая часть студентов группировалась, и собиралась сражаться вместе. В общем-то, оно и понятно, победить толпу в одиночку все равно не получится, идти толпой на толпу дает определенное преимущество.
Пока мы ждали, Кай решил применить в деле разведывательную тактику и принялся петлять между группами, подслушивая их обсуждения. Лэнс тоже этим занялся, и ближе к трем, у нас уже собралась приличная информация о тактике других команд.
В общем, когда мисс Силбертон и профессор Шринк пробрались к залу, вокруг собралась практически вся Академия. Пришлось применить тактику «всем тихо!». Это когда мисс Силбертон остановилась и сообщила, что если не воцарится тишина, она отменит Хэллоуин.
Тогда-то кто-то словно по волшебству, не меньше, выключил любые голоса, оставив только шуршание одежды, стук каблуков и едва заметные движения. Никто даже не перешептывался на всякий случай. Мисс Силбертон за этим очень внимательно наблюдала, когда запускала нас в зал.
Ажиотаж не спадал, от того наблюдали все студенты за происходящим, словно за представлением на арене. Мне нравилось это ощущение, это нас всех так сплотило, что на какое-то время все вообще позабыли о каких-либо различиях.
Через несколько безуспешных попыток усмирить толпу, все наконец-то началось. Группа студентов, довольно многочисленная, которым предстояло стать нечистью, собрались на сцене, а потом им что-то раздали. Увидеть было невозможно, мы сидели далеко. Поэтому нам очень пригодился наш личный комментатор.
– Так, это специальные значки с изображением того или иного создания, на которое подписался каждый, – объяснял нашей группе Лэнс. – На значке тоже определенное заклинание, которое при активации превращает студента в нечисть. Сейчас они их просто повесят на шеи, чтобы закрепить их, потом сверкнет заклинание… вот, видите!
И правда, как только Лэнс нам подробно рассказал о том, что будет происходить, один из студентов на сцене как раз повесил себе на шею свой значок. И, хоть мы и сидели далеко, пробежавшую искру по самому значку и нити, на котором значок висел, даже отсюда заметили.
– Когда все будут готовы, – продолжал Лэнс, – преподаватели начнут свои заклинания. Каждый раз от них мурашки по коже.
Лэнс слегка вздрогнул и поежился, словно вспоминания те самые ощущения.
Да, соглашусь, все-таки преподаватели колдуют совсем по-другому. Мне вот было интересно посмотреть, как это будет происходить. И, поскольку, сегодня в зале были практически все профессора, меня заинтересовала магия профессора Андэры. Но, к счастью или, к сожалению, сколько бы я не высматривала его в толпе, очевидно было, что его среди нас нет. Интересно, почему?
– Но почему в нечисть обращают сейчас? – Поинтересовалась Эни. Из-за группки студентов, расположившихся рядом с нами, в итоге мы всей нашей командой сидели на трех стульях. Было даже забавно. – Ведь сражение начнется только вечером, так ведь?
