Дамер: Да.
Стоун Филипс: Когда именно?
Дамер: После второго убийства моя одержимость стала гораздо сильнее, и я уже не пытался ее контролировать. Но перед ним моя тяга увеличивалась постепенно. Сначала я ходил в библиотеки, потом стал ходить в бары, гей-бары, сауны. Когда мне и этого стало мало, я начал покупать снотворное и применять его к молодым людям в саунах. Чем дальше, тем извращеннее. И после второго происшествия, которое было совершенно неожиданным, я просто перестал себя контролировать.
Стоун Филипс: Когда же секс стал частью убийств, Джефф?
Дамер: Он был большей их частью. Моей единственной целью было найти самого красивого мужчину, какого я мог. Их сексуальные предпочтения не играли никакой роли.
Стоун Филипс: А их раса была значима?
Дамер: Нет, раса была мне безразлична. Первые два парня были белые, третий парень был индиец, четвертый и пятый были латинской расы. Так что нет, раса не имела значения. А вот их внешность – да.
Стоун Филипс: Было ли нечто возбуждающее в расчленении тел для тебя?
Дамер: С течением времени… Да, думаю, что было. Я начал сохранять скелеты, разные части тел. Одно следовало за другим, требовались все более и более изощренные действия для исполнения моих желаний. И в какой-то момент все совершенно вырвалось из-под моего контроля.
Стоун Филипс: Почему каннибализм?
Дамер: Это помогало мне чувствовать их частью себя. Кроме простого удовлетворения моего любопытства это давало мне ощущение того, что они часть меня, и вызывало у меня сексуальное удовлетворение.
Стоун Филипс: Тебя возбуждало именно убийство или то, что происходило после него?
Дамер: Нет, убийство было лишь необходимостью, это был акт, который мне совершенно не нравился. Именно поэтому я и пытался создать живых зомби с помощью сернистой кислоты и дрели, но это у меня не получилось. Нет, целью было не убийство, а обладание неким человеком, чтобы он был постоянно под моим контролем, не учитывая его желания, а лишь делая то, чего хочу я. Непросто говорить это, но да, именно такая цель стояла передо мной.
Стоун Филипс: Откуда же пришло такое желание контролировать кого-то? Как ты думаешь?
Дамер: Не знаю, может быть, я чувствовал недостаточную власть ребенком или юношей. Это каким-то образом вмешалось в мою сексуальную жизнь. И то, что я делал, как-то помогало мне восстановить ощущение того, что я могу что-то контролировать. Я пытался создать свой мир, где мое слово было решающим. Я находил симпатичных мне молодых людей, держал их у себя так долго, как мог. Похоть играла очень большую роль в этом. Желание власти и похоть. Это и есть мотивы убийств.
Стоун Филипс: Очень большая часть этого выяснилась в суде, на котором вы оба присутствовали. А вы когда-нибудь говорили об этом вдвоем раньше?
Дамер: Нет. Мы не вдавались в подробности.
Стоун Филипс: То есть это первый раз, когда ты обсуждаешь убийства вдвоем с отцом?
Дамер: Я говорил об этом с судебными психиатрами, психологами, но не обсуждал преступления со своей семьей.
Лайонел: Мы узнали обо всем во время суда, из показаний Джеффа вместе со всеми остальными.
Стоун Филипс: Ты ведь никогда особо откровенно не общался со своим отцом, так ведь?
Дамер: Не очень близко. Мы говорили о поверхностных вещах и никогда не углублялись в мысли и чувства друг друга. Я всегда был довольно скрытным человеком и не любил делиться своими мыслями.
Стоун Филипс: Почему же, как думаешь?
Дамер: Потому что с 15 лет мои мысли вряд ли можно было озвучить кому-либо. Так что я просто закрылся ото всех окружающих и надел на себя «маску нормальности».
Стоун Филипс: Ты прочел книгу, написанную Лайонелом о тебе, так?
Дамер: Да.
Стоун Филипс: Он назвал ее «История отца». Довольно простое название, не так ли?
Дамер: Да.
Стоун Филипс: Но история в ней непростая.
Дамер: Это точно. И читать эту книгу мне было нелегко. Но я рад, что он написал ее.
Стоун Филипс: Тебе было больно, неприятно читать книгу?
Дамер: Да, было больно читать ее. Некоторые части книги были для меня весьма неожиданными. Но попадались и положительные части.
Стоун Филипс: То есть при ее чтении ты испытывал множество разных эмоций?
Дамер: Да, разумеется.
