Мы «вошли в нянину комнату, где собрались уже швеи, – вспоминал впоследствии Пущин. – Среди молодой своей команды няня тревожно разгуливала с чулком в руках. Мы полюбовались работами, побалагурили и возвратились восвояси. Настало время обеда… начались тосты за Русь, за лицей, за отсутствующих друзей и за нее (за свободу)… попотчевали искрометным няню…».
Арина Родионова присутствовала и при встрече Пушкина с другим лицейским товарищем, А. А. Дельвигом. И, до последней степени взволнованная, плакала навзрыд, когда провожала Пушкина, уезжавшего в сентябре 1826 года вместе с фельдъегерем в Москву по вызову Николая I.
Пушкин тревожился за ее здоровье и из Москвы писал ей, в стихотворении «Няне»:
Волновались о здоровье Арины Родионовны и друзья Пушкина.
Дельвиг спрашивал его: «Душа моя, меня пугает положение твоей няни. Как она пережила совсем неожиданную разлуку с тобою?»
Пушкин, снова оказавшись в Михайловском после поездки в Москву, писал по этому поводу 9 ноября 1826 года своему близкому другу поэту П. А. Вяземскому: «Деревня мне пришла как-то по сердцу. Есть какое-то поэтическое наслаждение возвратиться вольным в покинутую тюрьму. Ты знаешь, что я не корчу чувствительность, но встреча моей… няни – ей-богу приятнее щекотит сердце, чем слава, наслаждения самолюбия, рассеянности и пр. Няня моя уморительна. Вообрази, что 70-ти лет она выучила наизусть новую Молитву о умилении сердца владыки и укрощении духа его свирепости, молитвы, вероятно, сочиненной при царе Иване. Теперь у ней попы дерут молебен и мешают мне заниматься делом».
Няня, видимо, была в курсе всех дел и бед своего питомца и думала этой молитвой умилить сердце Николая I.
Она тоже волновалась, когда Пушкин снова уехал в Москву и долго не возвращался.
Она диктовала кому-нибудь трогательные и нежные письма и отправляла их с оказией. Сохранилось два таких письма, написанных 30 января и 6 марта 1827 года. Одно написано было каким-то полуграмотным однодворцем, другое – под ее диктовку Анной Вульф из Тригорского.
«Вы у меня беспрестанно на сердце и на уме, – диктовала няня, – и только, когда засну, то забуду вас… Ваше обещание к нам побывать летом меня очень радует. Приезжай, мой ангел, к нам в Михайловское, всех лошадей на дорогу выставлю.
Прощайте, мой батюшка, Александр Сергеевич.
За Ваше здоровье я просвиру вынула и молебен отслужила, поживи, дружочек, хорошенько, самому слюбится. Я, слава богу, здорова, целую Ваши ручки и остаюсь Вас многолю бящая няня Ваша
Арина Родионовна».
Нянины письма у Пушкина лежали среди драгоценнейших бумаг. Теперь они бережно хранятся в Пушкинском доме.
Тягостно проходила петербургская жизнь Пушкина после возвращения из ссылки. Его преследовал Николай I, досаждал мелочными придирками шеф жандармов Бенкендорф, за каждым его шагом следила тайная и явная полиция.
Пушкин все реже и реже встречался со своей няней и в последний раз виделся с нею в сентябре 1827 года. Она переехала вскоре к сестре Пушкина, Ольге Сергеевне Павлищевой, в Петербург и 31 июля 1828 года скончалась.
Пушкин тяжело переживал смерть Арины Родионовны. Тяжко восприняли смерть няни и друзья его.
Поэт Н. М. Языков, не раз навещавший Пушкина в Михайловском и всегда трогательно относившийся к Арине Родионовне, написал в 1830 году стихотворение «На смерть няни А. С. Пушкина».
«Душой исполненный полет…»[42]
Это Истомина в танце. Русская Терпсихора. Знаменитая танцовщица пушкинской поры.
