мельком сумел бросить на незнакомца, подтвердил, что он не был Топом Брэкстоном – даже в темноте я узнал бы эту приземистую фигуру, подходившую скорее большой обезьяне. Неизвестный на тропинке был высоким и поджарым, и от одного воспоминания об этом сухопаром создании у меня по спине побежали мурашки необъяснимого страха.
Пробираться среди темного леса по тропе, над которой сквозь переплетенные ветви светят только звезды, осознавая, что во мраке, – возможно, на расстоянии вытянутой руки, – скрывается безжалостный убийца, не очень-то приятно. Образ растерзанного чернокожего стоял перед моими глазами. У меня на лбу выступил пот, и несколько раз я резко оборачивался и принимался вглядываться во тьму там, где мои уши уловили шуршание листьев или треск сломавшегося сучка. Как я мог угадать, произведен ли этот звук естественным движением леса или скрытным перемещением убийцы? Однажды я замер, заметив едва видимое мертвенное свечение и чувствуя, как от ужаса по моей коже ползут мурашки. Свет не стоял на месте, но двигался, находясь слишком далеко, чтобы я мог определить его источник. Я ждал, сам не знаю чего, чувствуя, как неприятно шевелятся волосы у меня на голове. Наконец загадочное свечение пропало, и я, совершенно проникнувшись необычайностью происходившего, только тогда сообразил, что оно должно было происходить от человека, шедшего сквозь лес с факелом из сосновых ветвей. Проклиная себя за страх, еще более озадачивающий в силу своей неопределенности, я поспешил продолжить путь. Опасность мне не в новинку, так как местные земли были пропитаны духом насилия, мести и ненависти, передававшейся из поколения в поколение. Никогда прежде возможность выстрела или удара ножа, в открытую или из засады, не лишала меня самообладания. Но сегодня я почувствовал страх – перед чем-то, чего не мог понять или разъяснить.
Увидев мерцающий между сосен свет в доме Ричарда Брента, я вздохнул с облегчением, но не потерял осторожности. Многие, преследуемые опасностью, погибали на самом пороге убежища. Постучав в дверь, я отступил в сторону, вглядываясь в окружавшие крохотную поляну тени, которые, казалось, отталкивали свет, исходивший из закрытых ставнями окон.
– Кто там? – раздался изнутри низкий грубый голос. – Это ты, Эшли?
– Нет. Это Кирби Гарфилд. Открой дверь.
Верхняя часть двери открылась внутрь, и в проеме показались голова и плечи Ричарда Брента. Из-за падавшего у него из-за спины света его лицо оставалось по большей части в тени, которая, тем не менее, не могла совершенно скрыть грубые черты его длинной физиономии и блеск тусклых серых глаз.
– Что тебе здесь нужно в такое время? – в обычной своей резкой манере спросил он.
– Я пришел предупредить о том, что где-то рядом может скрываться опасный негр, – коротко ответил я. Брент мне не нравится, но вежливость в наших краях была обязанностью, от которой не пришло бы в голову уклониться ни одному уважающему себя человеку. – Этим утром Топ Брэкстон убил констебля Джо Сорли и одного из черных заключенных и бежал из тюрьмы. Я полагаю, что он скрывается в Египте, и посчитал нужным предупредить об этом.
– Отлично, ты меня предупредил, – отрезал Брент в той отрывистой манере, что характерна для жителей восточного побережья. – Почему бы теперь тебе не убраться восвояси?
– Потому что я не собираюсь пробираться через лес посреди ночи, – зло ответил я. – Я пришел, чтобы тебя предупредить, не из большой любви, но только потому, что ты белый. По меньшей мере, ты мог бы приютить меня до утра. Все, что мне нужно – это постель на полу. Тебе даже не придется меня ничем угощать.
Последнее было оскорблением, от которого я не удержался в раздражении. По крайней мере, среди сосновых лесов это считается оскорблением. Но обычная его скупость и сварливость заставили Ричарда Брента пропустить мою резкость мимо ушей. Он уставился на меня с мрачным выражением. Я не видел, что делали его руки.
– Ты видел Эшли по дороге сюда? – наконец спросил он. Раз в месяц его слуга Эшли, мрачный и замкнутый под стать хозяину, уезжал в отдаленный городок у реки за припасами.
– Нет. Он мог быть в поселке и уехал после того, как я ушел.
– Видимо, придется тебя впустить, – неохотно пробормотал Брент.
– Ну так поторопись, – потребовал я. – У меня в плече дыра, которую нужно промыть и забинтовать. Этой ночью Топ Брэкстон – не единственный убийца в округе.
При этих словах выражение лица хозяина дома переменилось, и он замер, прекратив возиться с нижней частью двери.
– Что ты хочешь этим сказать?
– На тропинке примерно в миле отсюда лежит мертвый негр. Убивший его человек пытался прикончить и меня. И сколько я знаю, он разыскивает тебя. Убитый негр провожал его сюда.
Ричард Брент вздрогнул, его лицо стало мертвенно-бледным.
– Кто… Что ты хочешь этим сказать? – Его голос оборвался неожиданным фальцетом. – Какой человек?
– Не знаю. Такой, что умудряется порвать свои жертвы, как гончая…
– Гончая! – слово это вырвалось у него воплем. Брент чудовищно переменился. Его глаза как будто готовы были в любой момент вылезти из глазниц,
