Пират ступил на выступ, перехватил факел, и горастанец, с готовностью отдав факел, нанес короткий удар. Пират захрипел, ошалело глядя на противника, и повалился в «пасть», утаскивая за собой факел. Бонг с сожалением посмотрел на утерянный источник скудного освещения, но махнул рукой, и они с Тиной продолжили путь.
– На колени, – велел колдун.
– Они опустились на четвереньки и поползли вперед, где-то над ними нависала глыба. Лоет донес Верта до «пасти» и ненадолго остановился, прислушиваясь к тому, что происходило впереди. – Вэйлр, бросьте меня, тут вдвоем не пройти, – простонал раненый. – Золото же сюда как-то затащили, – возразил капитан «Счастливчика».
– А ты чем не золото? Мне жизнь спас. Верта проскрипел нечто понятное и впал в беспамятство.
– Так-то лучше, – усмехнулся Вэй. Он поудобней устроил Верта на своей спине и ступил на выступ. Продвигаться приходилось медленно, и шестой удар «Сердца» застал Лоета на середине уступа. Капитан с тревогой обернулся, прислушиваясь к зазвеневшей стали.
– Только выживи, сынок, – попросил он. – Ты сможешь, я знаю. – И продолжил свое осторожное движение, со страхом поглядывая в низ, но Тины в ловушке не оказалось, и это было главным.
Тени двух сражающихся мужчин метались на древних стенах. Факелы почти полностью прогорели, освещения едва хватало, чтобы заметить продвижение противника. Сейчас Альен был счастлив, что его учителем стал капитан Лоет, потому что дуальному «балету» в этой схватке не было места.
Ржавый атаковал стремительно, напористо, работая саблей и ножом, вытащенным из-за голенища сапога. Выпад, и Литин взлетает на открытый сундук, едва не оскальзываясь на золотых монетах неизвестно какой страны. Рывок, и он уже снова на полу, нападает сам. Отбивается, отступает. Выпад, безжалостная сталь ножа вонзается в бок. Держаться! «Бух».
– Семь.
– Сдохни, Умник. – Обойдешься. Удар, пират падает, но успевает откатиться от острия, несущегося ему в грудь. И снова клинки скрещиваются. Тяжело, больно, плевать. Альен сжал кровоточащую рану, стиснул зубы и бросился в новую атаку. Ржавый ушел в сторону, снова взмахнул ножом, но удар ногой, и нож, наконец, выбит из разящей длани. Еще выпад, и на бедре пирата расплывается черное из-за сумерек пятно.
«Бух» – Восемь.
Времени не осталось, но Вард упорно цепляется за жизнь, они оба цепляются, не выпуская противника из «сокровищницы».
– Я поимел твою подружку, – осклабился Ржавый. – Она верещала, как поросенок, но потом просила еще раз оприходовать ее. Глаза Альена бешено сверкнули. – Сама ползала за мной и просила… – Лжешь, мразь, – удар вышел неожиданным и резким. Пират повалился на пол, и Альен прыгнул сверху, не давая ему откатиться. Удар по лицу, еще, еще, еще. В глазах Литина сверкал огонь Преисподней. Он вкладывал в каждый удар всю свою ярость и ненависть. Ржавый хрипел, пытаясь увернуться и перехватить руки молодого человека. Наконец, он вывернулся и навалился сверху. Пальцы Варда сжали горло Альена. Литин попробовал оторвать ладони пирата от своей шеи, не вышло. В глазах уже темнело, и воздуха вдруг показался мужчине главной ценностью, когда его пальцы нащупали холодную рукоять кинжала, который Ржавый прижимал к горлу Тины. Перестав сопротивляться, Альен сжал рукоять, размахнулся, и смертоносное жало вошло в шею пирата. Он издал сиплый звук, изумленно глядя на противника, и повалился на бок. Литин вскочил на ноги и, прихрамывая и держась за кровоточащий бок, направился на выход из «сокровищницы», даже не оглядываясь на золото и не пытаясь что-то прихватить с собой. Альен сейчас точно знал, что существуют две главные ценности – жизнь и девушка, находившаяся где-то за пределами пещеры, и чтобы получить вторую ценность, нужно было сохранить первую. И молодой человек не собирался сдаваться. Факел потух еще на выходе из маленького каменного зала с сундуками. Идти пришлось на ощупь. – Один, два, три, – отсчитывал шаги Альен.
– Десять. «Пасть дракона». Он прижался к стене и осторожно ощупал пустоту, убеждаясь, что все верно. Прикрыв глаза, чтобы чувствовать себя уверенней, чем пялясь в черноту, Литин начал свое движение по каменной тропке над опасной пустотой. И снова он считал шаги. Еще по дороге в эту сторону, молодой человек, желая подстраховаться, мерил шагами каждый участок пещеры, на всякий случай. И теперь был рад собственной предусмотрительности. Каменный карниз тянулся пятнадцать шагов. «Бух». – Девять. Сознание работало размеренно, и тело сейчас напоминало бездушный механизм. Два шага, навес, пригнуться. Он прополз и осторожно поднялся на ноги. Где-то недалеко слышался голос моря. Оно жило, дышало, звало…
– Успею. Два шага до поворота. Теперь прямо. Нагнуться. Молодой мужчина старался не замечать боль в израненном теле, он вообще старался ни о чем не думать, только считать. Пригнуться. Один, два, три, четыре…
Дневной свет уже рассеивал мрак, и Альен поспешил. А когда подошел к краю пещеры, вода уже скрыла выступ, с которого они поднимались, скрыла, часть подъема, и шлюпки спешно убирались из западни, спеша покинуть каменное кольцо прежде, чем «стражи» и пещера скроются под волнами, все больше набирающими силу.
– Альен! – крик Тины он услышал, но девушку не увидел из-за пелены боли, вдруг затуманившей взор. Мадемуазель Лоет обернулась к отцу, указывая на молодого человека.
– Папенька, надо вернуться! Вэй ответил ей хмурым взором и мотнул головой. – Нельзя. Опасно. Тина обернулась к Кузнечику, он отвернулся. К
