– После Тарвана. Клад никуда от нас не уйдет.
– Это…
– Это сокровища, и никто теперь не знает наверняка, где карта, ведущая к ним.
– Пират…
– Лишь слышал о том, что она у Лени, но он не видел, когда тот избавился от нее. Думаю, он вообще не видел этой карты.
– Сверчок…
– Господин Литин.
– Опасно!
– Смертельно опасно.
– Мы можем все погибнуть.
– Все когда-нибудь умирают.
– Но хочется пожить подольше.
– Точней не скажешь. Пожить скучно, однообразно, или же…
– Ты маленький искуситель, Сверчок!
– Я ваш проводник в мир приключений.
– К дьяволу! – воскликнул Альен. – Мне нужно подумать. А ты пока не вздумай никому ничего рассказывать, даже своему другу Мартелю.
– Я нем, как клад, – осклабилась Тина и покинула каюту нанимателя, сияя улыбкой.
Прохладный ветер ее немного отрезвил, охлаждая горящие щеки. Девушка припала спиной к переборке и прошептала:
– Ох, маменька, что же я натворила? Что теперь будет? Ой, что бу-уте-ет.
Она растерянно оглянулась, вспомнив вдруг, что не все вещи успела прополоскать, а то, что успела, не развесила, но, рубашкам занимался Рени, и девушка облегченно вздохнула. Тина собралась доплестись до гамака, однако ее остановил тихий свист.
– Эмил, – кок поманил к себе мадемуазель Лоет. – Иди сюда, накормлю.
Удивленная таким обращением, Тина направилась на камбуз. Барту поставил перед ней миску с кашей, сунул в руку кусок свежего пшеничного хлеба и подмигнул.
– Лопай, балбес, лопай.
– Спасибо, – кивнула девушка, вдруг ощущая, что голодна, как сам дьявол.
– Вроде и не глупый ты парень, но все время находишь на свой тощий зад приключений, – усмехнулся Барту, присаживаясь рядом.
– Вы тоже знаете? – угрюмо спросила Тина.
– Новости на корабле разлетаются быстро, – ответил кок. – Нас старший помощник собрал и велел называть тебя по имени, пока не выйдем в море. Ну и наворотил же ты дел. Как умудрился в самое пекло влезть, да еще уйти целым и невредимым.
– Меня не видели, – жуя, ответила девушка. – Только прозвище этот гад услышал.
– Понятно, – Барту протянул руку и потрепал Тину по голове. – Ладно, утром снимемся с якоря и уберемся отсюда, не бойся.
– Угу, – промычала мадемуазель Лоет впиваясь зубами в сдобную булочку и запивая ее чаем. – Фкуфно.
– Фкуфно ему, – передразнил кок. – Балбес ты, Сверчок, как есть балбес.
Тина тяжко вздохнула, соглашаясь с мужчиной, и больше от еды не отвлекалась. Барту еще с минуту наблюдал за парнишкой, набившего полные щеки, как бурундук, затем усмехнулся и вышел с камбуза. Тина проводила мужчину взглядом, откинулась на спинку стула и осоловело посмотрела на опустевшую кружку.
– Ой, – сыто икнула девушка и поплелась прочь с камбуза, предвидя, что завтра получит от Барту нагоняй за то, что не убрала за собой посуду.
Втянув ночной воздух полной грудью, мадемуазель Лоет подумала о том, что сейчас могут делать маменька с папенькой, и как там сиятельный дед. Наверное, с ног сбились, разыскивая блудную дочь, а она тут нашла себе приключения похлеще, чем мозгляк Марк и его покровитель – герцог. Тут вам не изнеженные негодяи, это целый пират. Кровожадный и злой… какой ужас!
– Эй, приятель, – донеслось до девушки. Кто-то звал вахтенного с берега.
– Что тебе? – лениво отозвался матрос.
– Слушай, приятель, я тут Сверчка ищу, мне с ним нужно поговорить по делу. Позови его.
Голос не принадлежал Ржавому, но это вовсе не означало, что искавший Сверчка не был посланцем пирата. Тина уже готова была рвануть обратно на камбуз и закрыться там, готовая держать осаду до победного конца, когда вахтенный, все так же лениво позевывая, почесал бок и отрицательно покачал головой:
– Нет здесь никаких сверчков. Колченогий есть, Сухопарый есть, даже Пентюх есть, а Сверчков нету. Если кого из этих позвать, так и скажи, а то
