– Тебе спасибо, Петя.
Глаза его потухали, он забился в агонии. Я прижал его голову к себе, крепко, насколько смог. Держал, пока не перестало тело биться. Положил голову на землю, закрыл глаза. Ему. Потом свои глаза закрыл окровавленной рукой.
Когда открыл глаза, передо мной стояли Громозека, Авторадио и Крыс.
– Догнал?
Он кивнул, тяжело дыша.
– Добил?
Опять кивнул.
– Слушай мою команду: всех убитых раздеть, собрать все оружие, боезапас, съестное, амуницию. Исполнять!
Подчинились.
– А с этим что делать? – спросил Авторадио из кузова. – Добить?
– Я тебя сам щас добью, сука! Он тут главный! Беречь, как зеницу ока! Я понятно объясняю?
– Хорошо играют, – сказал Громозека, присаживаясь на корточки перед предателем и заглядывая мертвому в глаза.
– Считаешь? – мысленно спросил я его.
– Считаю.
– Кто?
– Думаю – все. Прошлый раз разбежались, хорошо груз не добили. Должны были сделать выводы.
– Логично.
Громозека хмыкнул, провёл рукой по лицу предателя, закрывая глаза убитому. Глаза закрылись! Какой же ты тогда глюк! Глюки так не умеют!
– А кто? – спросил Громозека, переходя к следующему предателю, вынутому Авторадио из кузова машины.
– Разберёмся, – вслух сказал я.
– Что? – обернулся Крыс.
– Сапоги этого рыжего – мои.
Крыс пожал плечами, стянул сапоги, поставил передо мной. Я сел, разулся, стал одной рукой заматывать портянку. Крыс метнулся ко мне, чтобы подшестерить, но я пнул его:
– Делом займись. Времени у нас мало.
–
