занятиях уж говорилось.
Наконец занятия закончились. Но только не мучения. Казалось бы можно расслабиться. Ведь идут в казарму, где поставят винтовки в пирамиду, приведут себя в порядок и на обед. Но сержант решил иначе.
— Взво-од!
Мысленно простонав, солдаты подтянулись, вскинули подбородки и ноги гулко ударили по дороге, вздымая пыль. Округа же огласилась дружным ритмичным топотом десятков сапог. Сто двадцать шагов в минуту. Ни единым больше. Ни единым меньше. За два месяца в них это уже вбили намертво. Более того, они уж и просто отправляясь в увольнение ходят не иначе как расправив плечи и с высоко поднятым подбородком. Велика сила муштры.
— Агап, чего это ты так глядел на капитана Рыбина? — Тихо поинтересовался Дмитрий у младшего брата.
Угу. Было такое дело. Занятия посетил командир роты лешаков. Единственное подразделение которое несло боевые потери даже в мирное время. Случались они конечно редко, но все же имели место. Кого-то ранило. Кто-то богу душу отдавал. Правда и жили они куда веселее иных. Жалование вдвое против обычных частей. Плюсом шли военные трофеи, коими они распоряжались по своему усмотрению.
К примеру, в том бою у шлюза, взвод лешаков только одних лошадей взял около сорока голов. Остальные частью были убиты, другие ранены и их добили, а третьи разбежались. И сколько это выходило на круг, Дмитрий даже считать не брался. Лешаки перешли через границу ведя в связке лошадей с увязанными тюками трофеев.
— Не глядел я ни на кого, — тут же решил откреститься средний из братьев Дорохиных.
— Не ври, — надавил старший.
— Да не вру я.
— А он прошение подал о переводе в разведку, а его вишь, сразу в лешаки сосватали, — не выдержал один из сослуживцев.
— Это как, так? — Вскинулся Дмитрий и даже на мгновение замер на месте.
— Да помолчите вы бестолочи, — заставляя продолжить движение толкнул его в спину другой сослуживец.
Мужичок лет тридцати и явно настроенный весьма решительно. Впрочем имелись причины для подобного поведения. Вот не было у него желания страдать из-за чьего-то чрезмерно длинного языка.
— Потом языками почешете, неровен час начальство приметит.
Угу. Замечание вовсе не лишенное смысла. Сержант и десятники страсть как не любят когда кто-то нарушает, эту самую, как ее… Ага. Дисциплину. Как один провинится, так обязательно весь десяток бегать, прыгать, таскать да наизнанку выворачиваться. А то и всему взводу достанется. Это у них называется — один за всех и все за одного. Но пока все больше получается, один нагадил, а все подтираются. А чтобы один за всеми, такого еще не бывало…
— Господин капитан, рядовой третьего взвода второго десятка Агап Дорохин, дозвольте обратиться, — парень замер едва войдя в канцелярию командира роты и закрыв за собой дверь.
Рука вскинута к обрезу кепки. Вытянут в струнку. Не косая сажень в плечах, но и далеко не плюгав. Выглядит молодцом. Да и взгляд очень даже молодецкий. И держится уверено. Вот только взгляд все время съезжает на гостя.
Вообще-то, Рыбин набирал себе пополнение строго из разведвзводов, созданных в каждом полку. Там они уже успевали поднабраться кое-какого специфического опыта, ну и комплектовались разведчики отборными бойцами из линейных частей. Вот лучших из лучших, да еще и сугубо на добровольной основе и отбирали в лешаки. Как впрочем и в разведчики. Много у них общего. Отличия только в самой службе. Как уже говорилось, лешакам и в мирное время покоя не было.
— А чего это ты по имени представляешься? — Поинтересовался Григорий.
— Так двое нас Дорохиных. Братья мы и оба в одном десятке, — пояснил Агап.
— О как. Тогда понятно, — вот так, удовлетворил свое любопытство и откинулся на спинку стула, потеряв к рядовому всяческий интерес.
— Ну, чего замер, как истукан? — Окинув его взглядом, поинтересовался капитан Горский.
— Так это… — Начал было и тут же запнулся парень.
— Ну, чего ты тут мямлишь. Толком сказывай, — подбодрил его командир роты.
— Ну, я это… Вещички-то собирать?
— Какие вещички?
— Ну, я это… Я ить прошение подавал о переводе в разведку.
— Ага. Вот теперь понял. То есть ты решил, что настолько хорош, что тебя сразу в лешаки заберут. Нет ну как же они бедолаги без вот такой подмоги. Григорий Семенович, ить вам без него никак.
— Ты, Сильвестр Петрович меня в свои ротные дела не мешай. У меня, слава тебе Господи, вакансий нет. А то ведь знаешь, как они появляются.
— Знаю. Дневальный!
— Я господин капитан, — в канцелярию тут же вбежал дежуривший солдат. — Сержанта Родионова ко мне.
