«Преступления и наказания» в детские библиотеки. Кстати, Достоевский считал, что «Отверженные» Гюго выше «Преступления и наказания». Над этим стоит подумать. Во всяком случае, для молодых людей «Отверженные» Гюго – более подходящая книга. Эти факты усилили мои сомнения в целесообразности изучения Достоевского. К тому же могу добавить следующее. Мое поколение читало Достоевского, и часто запойно, только в 20–25 лет. Достоевский привлекал нас как автор психологического детектива с мастерски закрученным сюжетом (так воспринимают его творчество большинство читателей, особенно на Западе). Но мы, в основном по молодости, не обращали внимания на суть – проповедь превосходства смирения и страдания над другими не менее важными ценностями. Наконец, мы, как и современные школьники, были не способны понять и принять доминанту: ближайший путь к Богу (Христу) должен проходить через грех и страдание. Именно в такой последовательности. Это – слишком мрачное христианство.
Подведем итоги. Проблему изучения Достоевского могут решить совместно психологи и педагоги. Я считаю, что с его творчеством надо знакомить в обзорном порядке.
Л. Н. Толстой
Современников и людей XX в. поражала внешность писателя. И на учеников она произведет впечатление. Ученик интуитивно следует поговорке, что Бог дает человеку лицо и никогда не ошибается. Урок можно начать с показа двух-трех портретов и привести цитату из книги «Мир Леонардо», в которой об известном автопортрете Леонардо да Винчи сказано: «Это огромная изборожденная морщинами гора лица с благородными бровями, властными, похожими на пещеры глазами и струящимся потоком бороды предвосхищает лица великих людей XIX в… Дарвина, Толстого, Уолта Уитмена. Время, вечно ставящее спектакль человеческого страдания, вознесло их на недосягаемую высоту». Очевидно, научить детей почитать и восхищаться великими есть одна из важнейших задач школы.
Напомню, как блестяще В. Набоков однажды начал лекцию студентам о творчестве Толстого. Он выключил свет в аудитории, прошел к окнам, сопровождаемый изумленными взглядами, и опустил шторы. Стало темно. Потом он провозгласил: «На небосводе русской литературы – это Пушкин!» и включил одну лампу. «Это Гоголь!», и включил другую лампу… Наконец открыл штору на центральном окне. В аудиторию ворвался широкий луч солнечного света. «А это – Толстой!»
Роман «Война и мир» и в советские годы был труден для восприятия школьника. Теперь, когда время Толстого кажется бесконечно далеким, а Россию затопил вульгарный материализм, может показаться, что изучение романа – такая же безнадежная затея, как учить детей теории относительности. Это ошибочное суждение. Во введении было показано, что такую «махину», как «Война и мир», можно с успехом преподать детям. Для этого нужны три условия. Первое – уметь рассказывать просто о сложном. Второе – желание поделиться с учениками своей радостью от восприятия романа, от восхищения стилем («яркость, свежесть деталей, сочные, живописные мазки для передачи естества жизни» – В. Набоков). Третье – поняв, что объять необъятное невозможно, опустить все второстепенное и сомнительное: образы Наполеона, Кутузова, Каратаева, духовные поиски Безухова и т. д. Однако согласитесь, Читатель, что заблуждения великих писателей интересней, чем откровения заурядных (но интересней для взрослого). Спасибо Толстому за его прозрения и за заблуждения тоже.
Заключительный урок я бы закончил такими словами:
1. Роман – в основном история дворянской элиты.
2. В нем есть русский дух и показано здоровье нации.
3. Образы героев (кн. Андрей, Безухов, Наташа) отличаются непревзойденной ясностью и определенностью.
4. Как дорогая редкость есть тема семьи.
5. С большой художественной убедительностью показана логика человеческой жизни: происхождение > задатки > воспитание > характер > идеалы, стремления > поступки > судьба. Причем герои, живущие неправедно, в конце концов уходят в небытие как несущественные эпизоды.
6. И, наконец, друзья мои, запишите два суждения, одно попроще, другое посложнее.
• Пушкин своим творчеством освещал жизнь, Толстой учил, Достоевский предостерегал, Блок ужасал грядущим.
• Одна из замечательных особенностей романа состоит в том, как отметил В. Набоков, что время, в котором живут герои, соответствует времени, в котором находится и следит за событиями читатель, как если бы он был очевидцем. Часы писателя и читателя синхронны. Такой же эффект наблюдается при чтении «Ивана Денисовича». Это вам пища для размышлений на будущее.
•…Мы ознакомились с великим романом Л. Н. Толстого «Война и мир», к которому, надеюсь, вы, отличники и троечники, будете иногда возвращаться в зрелом возрасте. Помяните мое слово. (А про себя бы подумал, довольный уроком: «Ай да я, ай да молодец!»)
Подведем итоги. В программе остаются «Война и мир» и «После бала».
Желательно, чтобы учитель в заключение упомянул, что Толстой создал еще одно вечное произведение – роман «Анна Каренина», а также был неортодоксальным проповедником христианства.
А я, будь на месте учителя, рекомендовал бы еще моим молодым друзьям найти в Интернете первоисточники по истории толстовских крестьянских коммун. Найдите и Вы, Читатель, не пожалеете.
А. П. Чехов
