Поэзия (Учебник)

собравши все в одном цветке,
витало имя Ариадны
и растворялось вдалеке.

Едва опершийся на сваи,
там приникал к воде причал.
«Цисана!» — из окошка звали.
«Натэла!» — голос отвечал… [26]

Андрей Тавров, 1948

Из цикла «ПРОЕКТ ДАНТЕ»

Как апельсиновый разрез она летела —
то колесом в лучах, то дольками дельфинов
то солнцем и монетой, то редела
и в завиток закручивалась львиный,
дрожащий, словно прорези альта.

Сюда дошедших приманила высота
звезды, чье имя Хэсед, состраданье.
Здесь Беме вновь постиг свои сиянья
и стал сияньем сам. Тереза, Сан-Хуан
и Юлия из Нордвича, Клайв Льюис

и мать Мария — я их узнавал.
Но шел, словно медведь через туман,
мой взгляд — клубился он и буксовал,
как выпадающий из тела пульс
иль винт моторки, вздернутый волной.

Я со святыней рядом — был чужой.
Свой мрак с собой приносишь, как рюкзак,
и мимо арки золотой
идешь по Лондону в туманах и тузах
в глазах плывущих черных черепах.

Я бегу золотым пляжем, Ахилл, догоняющий черепаху,
в которой, словно в кордовой модели, играющей на тросе,
все, что любил, гудит, творится и блестит со страху —
то сам ты, вынесенный из себя отросток,