даже принесло прибыль. Значит, человеческие навыки можно рассматривать как своего рода капитал. Здесь тоже возможны более или менее удачные инвестиции, этот капитал тоже может расти.
Чикагские экономисты нашли определение у Смита и ввели его в свои теории. Как это понятие изменило современный рынок труда, хорошо это или плохо – тема для совсем другой дискуссии. Мишель Фуко имел в виду, что столь широкое применение термина «человеческий капитал», какое характерно для неолиберализма, изменяет само представление о человеке. И приобретает значение далеко за пределами экономической науки.
«Возможно, сегодня это звучит странно, но я сомневался, стоит ли называть книгу "Человеческий капитал"», – сказал экономист чикагской школы Гэри Беккер в речи на вручении ему Нобелевской премии в 1992 году. Сегодня эта книга кажется обычной. «В те времена термин и скрытый за ним анализ активно критиковали, поскольку считалось, что он предполагает отношение к человеку как к рабу или машине. Как сильно всё может измениться!»
Да, может. Понятие «человеческий капитал» превратило человека в предпринимателя для самого себя. И это мысленное допущение мы сегодня воспринимаем как данность.
Получая образование, вы инвестируете в самого себя и можете рассчитывать на бо?льшую отдачу в будущем. Решаете иммигрировать в другую страну – это тоже инвестиция в ваш человеческий капитал, рациональный расчёт будущей отдачи. Бросаете школу – не инвестируете вообще, и отдача будет меньше. Зарплата больше не зарплата – это отдача капитала. Ваша жизнь – малое предприятие, капитал – вы сами.
Фуко имел в виду, что с понятием «человеческий капитал» человек экономический прекращает куплю-продажу на рынке. Вместо этого он становится сам себе предпринимателем, и такой взгляд даёт человеку новое определение, превращает его, как некогда предполагали инстинктивные критики, в машину.
В неолиберальной теории рабочих нет. Есть только люди, инвестирующие в собственный человеческий капитал, предприниматели, для которых собственная жизнь – бизнес-проект, и полную ответственность за его результат несут только они сами. Если результаты высоки – значит, вы инвестировали правильно, если низкие – нет.
Экономика – это уже не общепринятая логика, а нечто иное, образ жизни. Человек идёт по жизни, совершает поступки, результаты которых накапливаются в его человеческом капитале.
Человек экономический больше не обменивается товарами с другими, как представлял Адам Смит. Человек экономический – это аппарат, который инвестирует сам в себя. Вы грабите банк, бросаете медицинский институт, отбеливаете зубы, и всё это – свободный выбор, такой же, как любое коммерческое решение, в основе которого лежит расчёт будущей прибыли и убытков, удачные или провальные инвестиции в самого себя. Экономическая система становится синонимом человеческой натуры, и сомневаться в собственной сущности вам больше не нужно.
Конфликт, о котором говорил Маркс, решён, но не так, как он предполагал. Изменились не средства производства – изменилось понятие «быть человеком».
Неолиберализм решает конфликт между работой и капиталом простым превращением человека в капитал человека, а человеческой жизни в ряд инвестиций, которые человек делает для увеличения собственной рыночной стоимости. Христианские теологи утверждали, что можно насытить множество народа корочкой хлеба и одной рыбой. А мы считаем, что ты должен насыщать себя сам. Мы в тебя верим. Мир бывает жестоким, но он создан для тебя. Альтернативы нет. И вселенная падёт ниц.
С этой точки зрения мы все равны. Женщина на бирже труда и мужчина, получающий фальшивый паспорт в аэропорту Дакки, они оба сами себе предприниматели. Как и топ-менеджер, вытягивающий ноги, чтобы поспать перед очередной деловой встречей, которая состоится через восемь часов полёта в бизнес-классе. Разницы между ними нет, только более или менее удачные инвестиции в капитал собственного «я» и разный размер стартового капитала, с которым они родились и который на самом деле тоже можно увеличить. «Увеличение груди – это моя инвестиция», – радостно сообщает участница реалити-шоу. Снимаете слой за слоем – везде одна экономика, ваша жизнь в переводе на язык инвестиций в собственную стоимость.
Если воспринимать такую точку зрения всерьёз – а её сейчас воспринимают серьёзней некуда, – то надо признавать, что понятие «быть человеком» полностью изменилось.
Глава тринадцатая
В которой мы видим, что матка – это не космическая капсула
В 1965 году шведский фотограф Леннарт Нильссон опубликовал революционные снимки плода в утробе. Сначала в журнале
Сжавшийся, с большой головой и похожими на плавники руками плод плавает внутри пузыря с жидкостью. Так мы привыкли представлять начало собственного существования. Ребёнок – самостоятельный космонавт, только пуповина связывает его с окружающим миром. Матери не существует, она – космос, в котором парит космический младенец. Матка – всего лишь пространство.
Взгляд оторвать невозможно. Линза фотоаппарата называется объективом. Но снимки Леннарта Нильссона – это отнюдь не объективное отражение мира, это представление. И отнюдь не реальность представлена на фотографиях с максимальным увеличением и максимальной резкостью. Существование в утробе не есть свободное и одинокое парение. Мало что бывает настолько далеким от истины. Плод вырастает из матери, внутри матери и в постоянном
