Поговорить. Что он хочет? Разорвать всё. Это точно. Я уверена в этом, поэтому мне приходится собрать всю свою мужественность в руки и встретиться лицом к лицу с реальностью. Мы из разных миров, они никогда не пересекались и не пересекутся более. И от этих выводов, становится больно внутри. Я не хочу отпускать его просто так, не могу это сделать. А он с лёгкостью разорвёт все нити, соединяющие нас. Хотя о чём я? Ничего нас не соединяло. Никогда. И, вообще, какого это чёрта, он так просто мне присылает записку с Майклом?
Пароль уже выучен наизусть, и я ввожу его в лифте, снимая пальто и вешая его на сгиб локтя.
Темнота становится привычной, и лёгкий золотистый свет из гостиной говорит мне, что хозяин этого развратно-дорогого пентхауса там. На удивление меня не встречает Шторм, и это меня напрягает, отчего-то это место без собаки становится ещё более мрачным, чем есть на самом деле. Но поднимаю голову и делаю шаги по направлению к центральной комнате. Останавливаюсь, замечая фигуру Ника в чёрных джинсах и лёгкой кофте, он смотрит на панораму города и даже не оборачивается, но я знаю, услышал звук лифта и мои шаги.
– Ты пришла, – произносит он, всё так же стоя ко мне спиной.
– У меня был выбор? – Усмехаюсь и бросаю свои вещи на диван.
– Был. У тебя всегда есть выбор, Мишель, – Ник оборачивается, и я отвожу глаза от его лица.
Тяжело смотреть на него и не восхищаться вновь и вновь им. Он словно магнит, притягивает меня к себе, зазывает в тёмный мир, и я с удовольствием иду к нему. А это всё неправильно.
– Что ты хотел? – Грубо спрашиваю его, чтобы не показать Нику своих настоящих чувств. – У меня есть ещё дела, поэтому говори, и я уйду.
– Врёшь, крошка. У тебя нет никаких дел, кроме как поехать домой, – слышу в его голосе такую уверенность. Она злит меня. Да, у меня нет друзей больше, нет никого, с кем бы я могла проводить время. И во всём виноват он.
– Не волнуйся, найду, – фыркаю и, поднимая голову, складываю руки на груди.
– Ты ела? – Интересуется он и идёт в мою сторону.
– Да отвали ты со своим: «Ты ела?». Говори, что хочешь, – требую и вижу, как его лицо меняется, скулы ожесточаются, а глаза темнеют от недовольства.
– Тебя, – отвечает он.
– Хватит. Ты убегаешь от меня, как только я подбираюсь ближе. А я не собираюсь гоняться за тобой. Ты уезжаешь и не говоришь ни слова. Что ты от меня хочешь? – Взрываюсь, повышая голос, с яростью смотрю в его глаза.
– Я уехал, чтобы подумать. Мне это требовалось, как и тебе, – спокойно говорит он и показывает рукой на диван, приглашая меня сесть.
– Нет, мне не требовалось думать, мне требовались ответы. Твои ответы, между прочим, – язвительно произношу и плюхаюсь на мягкий диван.
Ник проходит за мной, но садится напротив на стеклянный низкий столик, и теперь наши лица близко. Снова слишком близко, а я не могу контролировать своё тело, которое уже порывается просто обнять его и, возможно, разреветься от облегчения, что вижу его. Хотя бы вижу.
– Ты и так знаешь многое обо мне. Это идёт вразрез с моими планами, – цокаю от его слов.
– Где ты был?
– За городом. Работал. Физически пахал, чтобы снять напряжение, – объясняет он, но мне снова ни черта непонятно. Я ничего не знаю ни о нём, ни о его запутанной жизни, ни об увлечениях. Да и не должна знать, я же всего лишь долбанная любовница и не более.
– Помогло? – Ехидно произношу я.
– Злишься. Только на что злишься, Мишель? – Усмехается он, а я закипаю с новой силой от его спокойствия и насмешки.
– На что?! – Возмущаясь, повышаю голос.
– Тише, не кричи. Сейчас не кричи, голова болит, – кривится он.
– Бедненький малыш, у него голова болит. Прими таблетку, пойди избей кого-нибудь, пусти кровь или что ты там умеешь. Голова у него болит, а у меня не болит? Да я места себе не находила, пока ты отсутствовал. Это ненормально, Ник, знаешь ли! Ненормально брать и уезжать. Я ничего не понимаю, совершенно ничего. То ты бросаешь мне кости, а когда пытаюсь разобраться, это тебе не нравится. Я хочу узнать о тебе больше, ты обещаешь, что расскажешь, но молчишь. Я так не умею, прости, – вскакиваю от нервного напряжения внутри и начинаю ходить взад-вперёд, пока он перебирается на моё место на диване и с интересом смотрит на меня.
– Я не против твоих литературных предпочтений. Только всему своё время.
– Тогда скажи… скажи мне как себя вести? Ты хочешь иметь молчаливую куклу для твоих забав, то иди на свои сессии. Мне плевать. Теперь мне на всё плевать, ты меня достал своими тайнами, своими этими извращениями. Мы не пара, никогда ей не будем. Ты не хочешь, чтобы о нас кто-то знал. Ты врёшь, лжёшь мне, уверяешь, что между нами больше, чем секс. Но это не так. Это просто секс без лишних обязательств, но при этом у тебя есть вторая жизнь. Та, что для тебя ближе. И я не могу так, для меня это неприемлемо, – замолкаю, чтобы глотнуть воздуха, которого катастрофически не хватает в моём организме.
Ник от удивления приоткрывает рот, а затем его губы растягиваются, и я слышу смех. Долбанный смех! Он закрывает лицо руками и хохочет, как придурок. Мне хочется орать. Подхватываю подушку с дивана и с силой швыряю ею в него. Он никак не реагирует на удар, продолжая веселиться.
