видимо дрожат, пока я ввожу нужные цифры. Огонёк с красного меняется на зелёный, и капкан закрывается.
Если его нет дома? Если он просто выставит меня и даже не позволит спросить волнующий меня весь день вопрос? Переживу? Нет, ещё одна губительная черта моего характера – всегда получать ответы на свои вопросы, чего бы мне это ни стоило. Я упрямая до жути и желаю знать причины, побуждающие людей совершать те или иные поступки, а особенно, когда дело касается моей жизни. Устала бояться ответов, даже если это будет крахом, должна заполучить их. Иначе меня никогда не отпустят мысли, которые и так не дают дышать.
Сильнее сжимаю руками лист, что он разрывается, и я кладу его в пальто для большей сохранности. Дыхание нарушается из-за нервозного состояния, пока медленное движение лифта, сводящее желудок до тошноты, прекратится.
Тихий писк раздаётся вокруг и передо мной открывается тёмное пространство, где вдалеке едва виднеется приглушённый свет. Я не убегаю, должна узнать всё раз и навсегда, чтобы меня это ощущение тревоги и неоднозначности отпустило, и я смогла решить, как мне быть дальше.
Сделав шаг вперёд, слышу, как двери позади меня закрываются, и остаюсь одна. Где-то раздаются торопливые шаги, и из темноты ко мне выходит молодая женщина с пшеничными волосами, собранными в тугую косу. Она удивлённо и шокировано осматривает меня, а я её. Её симпатичное лицо со светлыми глазами искажает несколько гримас: непонимания, недовольства, а затем воинственная решимость выставить меня вон.
Кто это? Девушка? Жена? Любовница? Владелица этого места? Ведь на ней спортивный костюм и выглядит она по-домашнему мило.
– Прошу прощения, что ты тут, вообще, делаешь? Какая наглость! Как тебе удалось войти сюда? Как тебя пропустили? Откуда у тебя пароль? – Довольно грубо произносит она низким и слегка сиплым голосом. Такое обращение приводит меня в раздражение, и знакомые нотки моего происхождения дают о себе знать.
– Для начала, добрый вечер, – холодно говорю. – Мне нужен мистер Холд. Хочу его видеть. Он дома?
– Мистер Холд? – Переспрашивает она, немного прочистив горло, и я уверенно киваю.
– Прошу покинуть эту квартиру. Я не знаю, кто ты, но мистер Холд никого не ожидает и будет зол, если…
– Так, – резко перебиваю её обвиняющую и сквозящую отвращением ко мне речь, гордо вскидывая подбородок. – Во-первых, ко мне на вы, я не прислуга, в отличие от вас. Во-вторых, принимайтесь за свои прямые обязанности и передайте мистеру Холду, что я хочу с ним поговорить и это срочно. В-третьих, не надо смотреть на меня так, потому что я могу за это сильно врезать.
Она раскрывает рот от моего грозного обращения и тут же опускает смиренно голову.
– Простите… конечно, сейчас я его позову, Госпожа, только не говорите ему о моей реакции, – испуганно лепечет она.
Мне хочется хихикнуть от этого, но поджимаю губы, сохраняя строгость на лице, и только киваю.
– Пройдёмте, я вас оставлю в центральной гостиной, – она начинает улыбаться и её губы нервно дрожат. Девушка двигается туда, где было светлее, чем вокруг, а я за ней, осматривая тёмные стены, украшенные картинами.
Мы входим в огромную жилую комнату в шоколадных оттенках. И я догадываюсь, откуда доносился свет. Искусственный камин во всю длину стены на метровом расстоянии от пола приятно горит за стеклом, освещая немаленький обеденный стол и как, я думаю, за камином располагается кухня.
– Присаживайтесь. Хотите что-нибудь выпить? – Услужливо предлагает она, указывая на длинный диван в том же оттенке цвета, что и глаза Ника. Я отрицательно мотаю головой. Она пятится назад, и как только отходит от меня на семь шагов, разворачивается и вылетает из помещения.
Я возвращаюсь к обзору и теперь разглядываю всё с нескрываемым восхищением. Панорамные окна от пола до потолка и передо мной открывается изумительный и пестрящий огнями вид. Это вызывает во мне улыбку, потому что внутри тут же представились фотографии, которые можно сделать отсюда. Да и, вообще, я любитель высоты и своего города. Я нехотя отрываюсь от окна и поворачиваюсь, чтобы оценить всю площадь. Дизайн сдержан и изыскан, но не лишён тепла и уюта, за счёт мягких цветов вокруг.
Моя рука проходится по приятной замшевой обивке дивана, и я останавливаюсь посередине гостиной. Вся мебель выдержана в одной цветовой гамме, стены окрашены в бежевые тона всех оттенков. Ничего лишнего, всё сделано для отдыха и вокруг чувствуется свобода и воздух. Погода в этом помещении с точностью повторяет мои представления об аромате Ника. Тепло и защищенность.
В конце гостиной располагается рояль, который вызывает во мне удивление. Ник играет? Или это только для придания лоска данному пентхаусу?
Перевожу взгляд на светящийся шкафчик с бутылками вина, виски, шампанского, и длинную барную стойку в противоположной стороне от рояля. Напротив дивана огромный телевизор без единого намёка на использование. Ни дисков, ни пульта, ничего. Вообще, теперь создавалось ощущение, что здесь никто не живёт, это некая студия для портфолио и не более. Но ведь я чувствую в каждой вещи этой комнаты самого хозяина.
До моих ушей доносится странный шум, я мотаю головой от своих мыслей и быстро шагаю к входу, останавливаясь недалеко от дивана, там, где меня оставила эта грубиянка. Глупый интерес к интерьеру исчезает мгновенно, и на смену приходит напряжение. Я смотрю в темноту, ожидая крика, грубого выставления за дверь, и сама готова ругаться, но то, что предстаёт передо мной, приводит в онемение, что кончики пальцев на ногах начинает покалывать.
На меня медленно, величественно и недружелюбно двигается огромная собака чёрного цвета, я замираю от страха на месте. Если не ошибаюсь, то это немецкий дог. Боже, я боюсь этих существ, они ведь животные и неимоверно опасны. Не хочу умирать сегодня.
