не осталось: она протрезвела, пока гнала машину в темноте.
Прижимая сумку к груди, Гризельда ворвалась в разделочную. Вышла она оттуда уже после полуночи. Холщовая сумка была закрыта на застежку- молнию, но из нее торчал пышный павлиний хвост.
Гризельда спрятала его под куртку.
Она поднесет Катерине самую роскошную жертву, какую только можно уместить в обычной сумке.
Где же пропадала Гризельда? Попробуем восстановить цепь событий по порядку.
Итак, когда Гризельда села в «Додж», она понеслась по Пополопен Драйв. Затормозила она возле крошечного зоопарка в Монро, который был расположен около пресвитерианской церкви.
Здесь держали коз, уток и павлина. Припарковав «Додж» между двух фонарей, женщина перебежала дорогу. Посмотрела сквозь сетчатую изгородь. Павлина не видно. Показалась машина, и Гризельда отскочила, укрываясь за деревом. Что ей теперь делать, лихорадочно раздумывала она. Нельзя же вручить Катерине глупую утку!
Прошло двадцать минут. Гризельда теряла драгоценное время. Внезапно она вспомнила, что прочла дома, когда набрала в поисковике «как поймать павлина».
Эти птицы часто спят на деревьях.
Поглядев вверх, Гризельда заметила перья, свисающие из-под ветвей раскидистого дуба у пруда.
Идиотка, выругала себя Гризельда. Если взялась играть в героя, хватит медлить!
Убедившись, что вокруг никого нет, Гризельда перекинула сумку через ограду, а затем сама полезла на территорию зоопарка. Руки ее не слушались, но одержимость умалишенной делала свое дело.
Она плюхнулась на покрытую птичьим пометом землю с глухим стуком. Мигом вскочила, отряхнула поцарапанные руки и начала охоту.
Сначала она сшибла павлина с дерева булыжником. Птица побежала, издавая пронзительные крики. Гризельда прижалась к стволу. Сердце трепыхалось где-то на уровне горла. Гризельда не сомневалась, что половина городка Монро проснулась от павлиньих воплей, омерзительных и неподобающих для птицы со столь царственным хвостом.
Главное, чтобы Катерина осталась довольна, подумала Гризельда, надеюсь, голос павлина не будет ее раздражать.
Спустя еще десять минут Гризельда достала из сумки одеяло и развернула его.
Павлин стоял у сетчатой изгороди, с подозрением глядя на незнакомку. Когда Гризельда приблизилась, он засеменил вбок, волоча за собой длинный хвост, будто роскошный шлейф.
Гризельда гналась за ним до самого угла ограды. Если ее кто-то увидит, ей несдобровать, испугалась она. Она не сможет притвориться владельцем зоопарка, а когда ее доставят в полицию, то объяснений не избежать.
Но Гризельда настолько слепо верила в Катерину, что не смотрела по сторонам.
Наконец она накинула одеяло на птицу и навалилась на павлина, придавив его к земле.
Когда она вернулась в Блэк Спринг, то сперва занялась кое-чем в разделочной, после чего опять вышла на улицу.
Теперь Гризельда шагала по тропе позади бывшего поселения Хоупвелл у подножия Мидоу Хилл. Ей было не по себе. Неужто ей надо идти в лес, в кромешную тьму, где она окажется наедине с ветром и с Ней?
Но Гризельда выбросила все мысли из головы и продолжила свой путь. Павлин помалкивал. Гризельда опасалась, что сломала ему крылья (когда она ловила жертву, звук был такой, словно она наступила на коробку с яйцами). В машине птица тоскливо постанывала, но на полпути в Блэк Спринг уснула.
Гризельда пыталась успокоить себя. Конечно же, он еще жив, без конца повторяла она.
Приложение СГЛАЗ сообщало, что Катерина находится в лесу, который был особенно густым около поля в Акерманс Корнер. Гризельда принялась изучать карту – она никак не могла разобраться, где именно материализовалась Катерина.
А идти по туристической тропе было нельзя – все маршруты находились под круглосуточным наблюдением камер слежения.
В результате Гризельда стала продираться через подлесок, то и дело возвращаясь назад. Подношение в ее руках отяжелело.
Запах грязи и гнили был здесь невыносимым. Пухлое тело Гризельды вопило от боли, она тяжело дышала. Она почти сдалась, но неожиданно Катерина появилась прямо перед ней – едва видимая в ночи.
У Гризельды застыла кровь в жилах.
– Катерина, ты меня напугала, – выдавила она и сглотнула. – Это я, Гризельда.
От звука ее собственного голоса у Гризельды волосы зашевелились, и потребовалось немыслимое усилие воли, чтобы не развернуться и не убежать обратно.
Ведьма сохраняла полнейшую неподвижность – четкий силуэт, пропитанный духом смерти.
Гризельда огляделась. Все вокруг стало зловещим, языческая сила витала в воздухе, старые сосны закрывали небо.
Заколдованные ручьи тут ничем не страшнее, чем в любом ином месте, робко подумала Гризельда.
