Владимир Высоцкий. Только самые близкие

холуй!» Это подлый попугай, он нас обижал! А Мишу он боялся, потому что Миша бил его ватной варежкой. И как только Миша брал эту варежку, Вава делал так лапкой, наклонял голову… И как француз говорил: «Са-ва… Са-ва…» Володю это очень смешило… И когда он приезжал, мы ему рассказывали новые истории про Ваву.

— А что любил поесть Владимир Семенович?

— В общем, он ел все. Но, как я поняла, любил сладкое… Боже мой! Вот тут я — преступница! Я же ему обещала торт «Наполеон»! В России я даже была знаменита своим «мокрым Наполеоном». Все пекли с густым жирным кремом, а я делала «мокрый». Я Володе несколько раз обещала. И он спрашивал:

— Ривочка, ну когда же будет «Наполеон»?

А я так и не собралась. Мы потом вспоминали с Мариной, что Вовочка так и не попробовал мой «мокрый Наполеон»…

Москва, март 1992 года 

Леонид СУЛЬПОВАР (врач-реаниматолог Института им. Склифосовского)

— Знакомство с Высоцким — где и когда?

— Я познакомился с Высоцким в 69-м году, он лежал в нашем Институте Склифосовского. Володя был в очень тяжелом состоянии после желудочного кровотечения… Тот самый случай, который подробно описывает Марина Влади в своей книге «Прерванный полет».

— Да, она упоминает там и ваше имя… Но все-таки желудочное кровотечение, а не разрыв сосуда в горле?

— Желудочно-кишечное кровотечение — это окончательный диагноз, а причины этого могут быть разными… Тогда диагностика была не на столь высоком уровне, я даже не помню, делали мы гастроскопию или нет? Но мы думали, нет ли там кровотечения из вен пищевода…

— Состояние было тяжелым, а была опасность для жизни?

— Конечно. Если говорить медицинскими терминами: резко упало давление, был очень низкий уровень гемоглобина… Именно поэтому Высоцкий и попал в реанимацию, надо было проводить интенсивную терапию. Но вывели мы его из этого состояния довольно быстро, кажется, он выписался прямо от нас… Но, может быть, полежал некоторое время в «хирургии».

— Марина Влади все это время была в отделении?

— Она все время не отходила от Володи. Практически целые сутки сидела у нас в ординаторской. В палату мы ее не пускали, а вот в ординаторской она сидела все это время.

— Это ваша первая встреча, а следующая?

— Следующая? Как-то само собой получилось, что мы начали в тяжелые минуты Володе помогать… В периоды его «ухода в пике». Мы познакомились с его друзьями, они звонили… Приезжали и выводили его из этих состояний. Помогали, во всяком случае… Это было… Трудно сказать, насколько часто это было… Эпизодически… Мы ходили в театр. Володя приглашал на концерты, иногда просто так заезжали к нему… А более тесные отношения сложились в последние годы его жизни, начиная примерно с 1977 года.

— Физические данные Высоцкого?

— Физически Володя был очень развит, в нем всегда чувствовалась невероятная сила. И именно мужская сила. А здоровье? При всей его физической развитости и тренированности в последние годы здоровье, конечно, было подорвано. Подорвано его образом жизни — неупорядоченным, без сна и отдыха… И это давало о себе знать.

— А когда в Москве бывала Марина Влади, этот образ жизни стабилизировался?

— Безусловно. Во всяком случае, насколько я мог это видеть… Володин дом на Малой Грузинской иногда был похож на проходной двор: одни входят, другие выходят… Эта вечная толпа… Многих я знал, однако мелькали и совершенно незнакомые лица… Но стоило появиться Марине, как все это исчезало. Конечно, люди приходили, но это был совершенно другой круг. И был совершенно другой стиль жизни… И «уходов в пике» было гораздо меньше…

— А что это такое — «уход в пике» — с точки зрения медицины?

— В пике или в штопор? В тот период это было просто злоупотребление алкоголем… Что называется, «надира- ние» и уход из этой жизни в другую, бессознательную, может быть, даже потустороннюю. Откуда нам и приходилось его «доставать». Но был ли Володя алкоголиком? Всей информацией я не обладаю, были и другие врачи, которые помогали ему. Но я могу совершенно определенно сказать, что алкоголиком он не был. Люди, подверженные этой патологии, — запущенные, опустившиеся. Володя был абсолютно другим. Допустим, через день или два после того, как мы выводили его из этого болезненного состояния, Володя становился другим человеком: собранным, подтянутым, готовым работать. А почему это происходило? Понимаете, вся его жизнь — замотанная, задерганная: театр, концерты, ночная работа — и все в бешеном темпе… Да еще темперамент холерика, который у него, безусловно, был… Все это говорило о том, что рано или поздно он может сорваться. В общем, чувствовалось, что есть определенная взаимосвязь между его образом