ваша поддержка! — проникновенно сказала Зинаида Ивановна.? — Следующей ночью мы непременно узнаем имя настоящего убийцы моей дочери!
— Вы не верите, что это сделал Александр?
— Моя дочь сама ответит на этот вопрос.? — Глаза Зинаиды Ивановны увлажнились.? — Бедная моя доченька! Ведь я ее предупреждала, что Судьба в этот день к ней неблагосклонна,? — об этом мне поведал пасьянс. Разве я могла предположить, что Аня решится на безумство, уйдет из дома ночью одна?
В комнату вошел фотограф с треногой и стал устанавливать на ней аппарат, готовясь снимать Аню. У меня не было желания наблюдать за причудами сумасбродной барыни, и я поспешил вернуться в Качановку.
По дороге я удивлялся своему умению владеть собой и тому, что нисколько не терзался из-за смерти Ани, девушки, в которую еще недавно был безумно влюблен, по крайней мере мне так казалось. Но была ли то любовь? Нет, конечно. Лишь страстное желание добиться невозможного, и я этого добился, правда, совсем не так, как себе это представлял. И вот Рубикон перейден!
Я ощущал необычайный прилив сил и был уверен, что смогу реализовать все свои планы, какими бы фантастическими они мне ни казались. В голове звучала та мелодия, которую я не смог сыграть повторно, но теперь я мог! Я назвал ее «Песнь торжества». И я тут же направился в беседку, где никого не было, и легко сыграл ее и переложил на ноты.
Идти в дом Ступачевских следующей ночью и встречаться там с сумасшедшей Зинаидой Ивановной было бы глупостью с моей стороны. Я не верил в силу магии, но считал, что чудеса возможны, поэтому понимал, что надо быть готовым ко всему.
Похороны Ани на меня сильно подействовали, и, когда я лег спать, никак не мог заснуть. Я вышел из дворца и, прогуливаясь в парке, с грустью вспоминал нашу компанию, душой которой была Аня. Вдруг я увидел, что из двери правого флигеля кто-то вышел. Не знаю, что подтолкнуло меня проследить за этим человеком, возможно, я просто хотел узнать, это Артем или Арсений.
Неизвестный шел уверенным шагом, и когда он ступил на дамбу, у меня не осталось сомнений, что он направляется во Власовку. При свете луны я узнал Арсения. «Куда и зачем он идет? Неужели Зинаида Ивановна, назначив мне встречу завтра, вызвала к себе Арсения сегодня? Возможно, ее оказываемое мне доверие — лишь игра и она пытается столь необычным способом выявить убийцу дочери?»
Увидев, каким образом Арсений проник в дом Ступачевских, я успокоился — его там никто не ждал. Но для чего он туда идет? Если я преклонялся перед Александром как перед сильной личностью и ненавидел его за то, что его полюбила Анна, то Арсений был для меня этаким аморфным, инфантильным существом, не обладающим никакими достоинствами. И лишь богатство его семьи позволяло ему претендовать на многое, в том числе и на Анну. Если Александр покорил ее своими талантами и красотой, то Арсений ее купил — как курицу на рынке. Как я узнал от Артема, она была готова пожертвовать своей любовью и пойти под венец с Арсением ради богатства!
Я следовал за Арсением тенью, но старался не выдать своего присутствия. Оказавшись в доме, Арсений проследовал в гостиную, подошел к зеркалу, сорвал с него материю и зажег свечу, издававшую мерзкий запах. Уставившись в зеркало, он начал что-то говорить, чего я не мог разобрать, поскольку стоял в отдалении. Вдруг я увидел, как в зеркале мелькнуло что-то белое, и остолбенел от удивления и страха. Забыв об осторожности, я подошел к Арсению. Он, с негодованием глядя на меня, выкрикнул:
— Теперь я знаю! Ты — убийца!
Арсений попытался вытащить револьвер из-за пояса, но тот за что-то зацепился. Воспользовавшись этим, я подскочил к нему, и мы стали бороться. Он был значительно слабее меня — хилый потомок богачей, за свою жизнь не державший в руке ничего тяжелее пера и ложки. У него не был шансов справиться со мной, но он мог позвать на помощь хозяев и прислугу. Однако он хрипел, сопел от чрезмерных для него усилий, но молчал. Обхватив двумя руками его руку с револьвером, я направил дуло в его сторону, мой палец лег на курок, и прозвучал выстрел. Мне в лицо плеснуло чем-то теплым, потекло по губам, и я ощутил солоноватый привкус. Арсений, у которого была прострелена шея, обмяк, его тело будто налилось свинцом, и я опустил его на пол.
Грохот выстрела всполошил всех домочадцев, у меня не было времени уйти тем же путем, каким я попал в дом, а быть обнаруженным измазанным кровью рядом с трупом было равносильно признанию в совершении преступления. Я бросился в другую комнату и спрятался в платяном шкафу за пронафталиненной одеждой, едва имея возможность дышать. Но все обошлось — никто не догадался, что нас было двое, и поэтому дом не осмотрели. Но я понимал, что вскоре прибудет полиция и меня могут обнаружить, да и не смогу я просидеть в духоте шкафа целые сутки до следующей ночи. Я лихорадочно соображал, как мне поступить, и тут на мое счастье в комнату, где я прятался, вошла Зинаида Ивановна. Поскольку она была одна, я, не раздумывая, выбрался из шкафа, предстал перед ней с окровавленным лицом и сказал:
— Ваша дочь отмщена! Зеркало указало на Арсения как на убийцу! После я вам все расскажу, а пока помогите мне незамеченным уйти отсюда.
Зинаида Ивановна поверила мне. Надо отдать ей должное, она сразу сообразила, что делать, и с помощью старого слуги, которому приказала молчать, мне удалось незаметно покинуть дом до прихода полиции.
Удивительны гримасы Судьбы! Зинаиде Ивановне я назвал Арсения убийцей ее дочери вынужденно, чтобы как-то объяснить свое
