средства, которые получали от службы, т. е. принадлежали к трудовой интеллигенции и никогда не были эксплуататорами чужого труда… Что же касается политических убеждений, то Советская власть не один уже раз заявляла, что она за убеждения не судит и не преследует людей, а судит за выступления и действия, направленные во вред Советской власти. Я же ни в каких партиях и организациях не состоял и не состою и активно против Советской власти не выступал… Моя лояльность по отношению к Советской власти настолько уже выяснилась за время моего пребывания в Челябинском концентрационном лагере и четырехмесячной работы в Губкоммунотделе и Техническом бюро…, что я с 14 сентября с.г. освобожден из Челябинского лагеря для жительства на частной квартире… На основании вышеизложенного ходатайствую перед Особой комиссией для рассмотрения дел военнопленных и перебежчиков о полном освобождении и командировании в г. Казань по месту жительства моей семьи, для службы в Советских учреждениях”.
Комиссия нашла возможным освободить де Ладвеза из лагеря и отправила в трудармию для использования по специальности.
Родные ждут его в Казани, пишут письмо В.Д. Бонч-Бруевичу с просьбой о помощи. Из Казани приходит телеграмма с просьбой откомандировать его к месту службы в должности межевого инженера. Из Челябинска де Ладвеза не отпускают ”ввиду отсутствия специалистов и исполняемых им массовых работ в губернском масштабе”. 30 января 1921 г. де Ладвеза освобождают из лагеря по амнистии, а 17 февраля 1921 г. в связи с введением военного положения вновь арестовывают. Как бывшего офицера Президиум ВЧК приговаривает к расстрелу. 25 апреля 1921 г. приговор приведен в исполнение. Грустная история добропорядочного русского человека. 25 мая 1993 г. де Ладвез был реабилитирован в соответствии со ст. 3 ФЗ РФ «О реабилитации жертв политических репрессий». Сколько их, судеб человеческих, переломанных на смене эпох. И землеустроители не были исключением.
Среди вновь пришедших «революцией мобилизованных и призванных» были братья Васильевы, Худяшевы, Добровольский В.Н., Завьялов П.К., Малетин П.И., Потапов-Горелов А.К., Смокатин И.Д., Таскин П.А., Филиппов К.Г., Чупрунов С.М., Яренский А.А.
По-прежнему труд землеустроителей оставался нелегким, впрочем, как и не Бог весть какое, материальное обеспечение и оплата. Расчет работы производился натурой – за каждые 100 учетных душ землемерам полагалось 1.5 пуда пшеницы или 5 руб. 60 коп. золотом, из которых 50 % шли на оплату труда.
Отправляясь на полевые работы, землеустроители вооружались мандатом, обращенным к местным властям с просьбой о содействии в выполнении работ, обеспечении жильем, транспортом, рабочими и др.
Несмотря на, казалось бы, абсолютность углов, высот, координатных отметок, в среде землеустроителей возникла проблема новых подходов к землеустройству, его сущности и методах. Горячие споры о путях советского землеустройства шли на съезде землеустроителей и мелиораторов, прошедшем в феврале 1922 г. А в конце года IV сессией ВЦИК был принят Земельный кодекс, определивший новую землеустроительную политику. Согласно Кодексу, право на пользование землей для ведения сельского хозяйства получили все граждане РСФСР, желающие обрабатывать ее своим трудом.
Исследования Т.К. Щегловой [47] показали, что по воспоминаниям крестьян «самые лучшие были года 1924–1925, когда Ленин был. Плуга стали выпускать. Брички хорошие давали – только бери. Через сельпо все шло, и недорого. Вот единоличную жизнь надо вернуть обратно. Вот таких хозяев надо…Типичность жизнеописания проявляется в одинаковой характеристике единоличного хозяйства как комплексного…каждая семья сеяла пшеницу, рожь, просо, гречиху, овес, лен…(с.80).
Неслучайно в 20-е годы интенсивно развивалась сеть сельских поселений. Переписью 1926 г. было учтено более 5 тысяч населенных пунктов: 700 крестьянских сел, 570 деревень, 1700 поселков, 460 хуторов, более 100 коммун и других поселений [47]. Так сказалась землеустроительная политика времен НЭПа по расселению многодворных деревень, отвод земель выселкам с последующим землеустройством, разбивкой земель на подворные участки и поля севооборота.
Для трудовых хозяйств, временно ослабленных вследствие стихийных бедствий, либо недостатка инвентаря или рабочей силы…, допускалась сдача всей или части земли в аренду за уплату деньгами, продуктами или другими видами вознаграждения.
… При организации новых форм землепользования пригодились исследования землеустроителей в конце XIX в. В начале исследований почв края Выдрин И.П. и Ростовский З.И. выделили четыре почвенных зоны: каштановых почв, черноземов, деградированных черноземов и дерново-подзолистых почв. Позднее И.П. Выдрин, развивая предложенную схему, иначе назвал зоны – пустынно-степная или каштановая, черноземная или степная, лесная или подзолистая и дал схему сельскохозяйственного районирования из девяти районов: высокогорный, таежно-черневой, предгорный, холмистой лесостепи, приобских боров, равнинной лесостепи, разнотравных степей, типчаково-ковыльных степей и сухих степей. В основу этого разделения был положен ландшафтный анализ территории. Опираясь на хозяйственную практику им была дана характеристика выделенных районов. Все последующие схемы районирования почв края (Горшенин К.П., Петров Б.Ф., Орловский Н.В. и др.) детализировали в общем уже раскрытую Выдриным картину почвенно- земельных различий в крае.
В 1924 г. в экономике Советской России, в том числе и в сельском хозяйстве, переплелись элементы следующих общественно-экономических укладов: патриархального, мелкотоварного, частного хозяйственного капитализма, государственного капитализма, социализма. В сельском хозяйстве преобладали мелкие крестьянские хозяйства, их было около 21 млн. Поэтому восстановление сельского хозяйства проходило путем подъема индивидуальных крестьянских хозяйств, что привело к развитию группы «середняков».
По статистике в 1925 г. сельскохозяйственный пролетариат составлял 4.4 %, беднота – 24 %, середняцкая группа – 67 %, кулаки – 4 %.
По закону о трудовом землепользовании трудовые хозяйства могли сдавать свою землю в аренду при условии, что арендаторы будут обрабатывать всю
